Мой личный ангел

— Расскажи подробней про Милу. Что между вами было? Как она отнеслась к разрыву? Вообще, какая она?

— Мила была полной противоположностью Любе. Но мне тогда как раз такие и нравились: яркие, вызывающие, смелые. Правда, у нее этих качеств перебор, больше, чем нужно. Между прочим, она первая пригласила меня на свидание. Мне это очень льстило, Мила пользовалась популярностью у ребят. А над Любой она смеялась, называла ее "наша тихоня". Впрочем, над другими тоже. Когда ко мне приставили Любу для поднятия оценок, Мила еще дразнила меня. Шутила, что теперь я ее брошу и переключусь на "тихоню". Она даже не сразу поверила, что эти шутки сбылись. Думала, я ее разыгрываю. А когда поняла, рассвирепела. Сначала пыталась заставить меня ревновать, встречалась со всеми подряд. Потом хотела рассорить нас с Любой. Козни всякие строила. Но меня ее потуги только смешили. Я смотрел на все это и не понимал, как вообще мог с ней связаться. Ну а дальше, как мне казалось, Мила наконец успокоилась и переключилась на кого-то другого.

— Когда ты провожал Любу после выпускного, не заметил случайно, что Мила идет за вами?

— Нет, — медленно покачал головой Игнат. — Я не раз оглядывался, проверял, нет ли кого-нибудь сзади. Мы ведь обсуждали по дороге наши планы и не хотели, чтобы их слышали. Я очень хорошо это помню, потому что много лет раз за разом прокручивал все в голове. Пытался найти хоть какие-нибудь подсказки. Помню, в кустах ветка хрустнула. Но я подумал, что это собака. Ты считаешь, она могла нас подслушать?

— Не исключено.

— Но тогда наверняка попыталась бы сорвать наш побег. Рассказала родителям Любы. А они ничего не знали. Или ты думаешь, это она ударила Любу по голове и сбросила в реку?

— Нет, не думаю. Но если узнала про побег, точно должна была это как-то использовать. Надо лишь понять, как. — На некоторое время я задумалась, потом спросила: — После того, как Люба пропала, Мила с тобой встречалась? Как она вообще себя вела? Обвиняла тебя?

— Ну, первую неделю я провел в камере. А когда меня выпустили, она приходила, да. Говорила, что очень переживает за меня и Любу. Не верит ничему, что обо мне говорят. Пыталась меня обнять, поцеловать. Но я тогда был способен думать только о Любе и выставил ее. Я еще не догадывался, что скоро каждый друг будет для меня на вес золота. Но Мила больше ко мне не приближалась. Хотя и в травле никогда не участвовала. Если случайно сталкивалась со мной, делала вид, что мы незнакомы.

— Понятно. Я хочу попробовать с ней поговорить. Вот только, если она что-то знает, вряд ли расскажет. А про Олега что помнишь?

— Честно говоря, мало что. Мы никогда не дружили, но и не враждовали. Он не особо мне нравился. Да и к Любе не приставал. Если только на выпускном, раз ты так говоришь. Но это, скорее всего, просто по пьяни. Она мне на него точно не жаловалась, иначе я бы с ним разобрался.

— Ну хорошо, — вздохнула я. — Оставим это пока. Кстати, вечером я встречаюсь с вашей классной.

— С Мариной Владимировной? — уточнил Игнат.

— Ага. Как она к тебе относилась?

— Могу сказать только одно: она единственный человек во всем городе, который при встрече со мной здоровается. На этом все. Но для меня и такое очень много значит.

— Я рада. Тем приятнее мне будет с ней беседовать, — я убрала в карман телефон и встала. — Ладно, пойду к себе. Скоро придет участковый.

Игнат взглянул на меня.

— Хочешь еще чаю? Или может, пообедаешь? Я тут приготовил кое-что.

— Хорошо, с удовольствием попробую, — согласилась я. Такое предложение вполне вписывалось в дружеское общение, что я в итоге и хотела получить.

Через пять минут Игнат поставил передо мной тарелку с запеченным мясом. Выглядело все очень аппетитно. Я попробовала и восхитилась, готовил он отлично.

— Здорово! Очень вкусно. Даже не догадывалась, что ты умеешь так готовить.

— Рад, что тебе понравилось, — ответил собеседник. А потом взглянул пристально и добавил: — Я на столько вопросов уже ответил. Можно, тоже тебя спрошу?

Я мгновенно напряглась. Вот чего совершенно не хотела — это говорить о себе. Игнат, конечно же, заметил мою реакцию и невесело усмехнулся.

— Понятно, речь о взаимном доверии пока не идет. Но может, хотя бы попробуешь?

— Что ты хочешь узнать? — еле слышно выдавила я.

— Я хотел спросить, от чего ты прячешься? У тебя отличная фигура, я же не слепой, но ты старательно скрываешь ее под этой мешковатой одеждой. А кепка, которую ты постоянно носишь на улице? Знаешь, у тебя бывает странный жест, словно ты поправляешь длинные волосы. Только сейчас они коротко обрезаны. Почему ты постриглась?

Я догадывалась, что Игнат очень наблюдательный, но не подозревала, насколько. А главное, не могла ничего ответить. Он мрачно смотрел на меня, качая головой.

— Черт, почему у тебя такое испуганное лицо? Чего ты боишься? Я точно тебе не враг и на многое готов ради тебя. Скажи, кто довел тебя до такого?

Не выдержав его взгляда, я уткнулась в тарелку. Пробормотала:

— Прости… Я не готова это обсуждать, — встала и направилась к выходу. Он шагнул ко мне и легко придержал за плечо.