Мой муж — чудовище

— Миледи! — хрипло вскрикнул Алоиз, и мне показалось, он чудом удержал себя от того, чтобы не шлепнуться на колени. — Миледи, это было не в вас!..

— Конечно, — шепнул у меня за спиной поваренок. — Он метил в меня, миледи, только вот не попал.

— За что же? — спросила я. Поварята — так назывались помощники повара, но мальчишкой лет четырнадцати был один из них, сейчас пытавшийся не уронить в раковину огромную пустую кастрюлю. Тот парень, в которого кинул полотенце Алоиз, был мне ровесником.

— Бить их надо, миледи, но его милость против, — пожаловался Алоиз и приказал: — Джаспер, немедленно приготовь ее милости завтрак. И пошевеливайся, балбес!

Я перевела это как «проваливайте отсюда, ваша милость». Алоиз не был не в духе — это было его обычное настроение, но я решила, что все-таки вытребую себе время, чтобы что-нибудь приготовить — позже.

— Прошу, миледи, в малую столовую, — склонился в небольшом поклоне Алоиз.

Я изо всех сил постаралась не хмуриться недоуменно, но не вышло.

— Вторая дверь справа от этой, — подсказал Алоиз, видимо, поняв, что я еще не настолько хорошо ориентируюсь в доме.

Я покинула кухню с некоторым сожалением. На стойке я успела заметить великолепные пряности — такие дорогие, что только дед мог позволить себе бросать их в праздничные блюда.

Из кабинета моего мужа вышла Летисия, и я застыла, не успев зайти в малую столовую. Летисия тоже заметила меня, и вид у нее был озабоченный.

— Язык не повернется назвать утро добрым, миледи, — негромко сказала она, подходя ко мне. — Вы собираетесь завтракать? Я принесу вам…

— Не надо, — перебила я. — Я хочу начать завтракать там, где мне положено.

— Ваше право, ваш дом, но сейчас скверное время, миледи, — покачала головой Летисия. — Вернитесь к себе, так будет лучше.

Мне не понравился ее приказной тон, но помимо того, что она была моей горничной, она отвечала за меня, пусть и формально, перед моей семьей.

— Что-то случилось? Полиция?..

— Они уехали, миледи, и увезли с собой тело, но это все… — она неопределенно помахала рукой в воздухе. — Я боюсь за вас. Да, даже в доме, — добавила она еще тише.

Пятно крови, тут же вспомнила я.

— Ты не резала руки? Может… неосторожность? — Я не знала, как спросить у нее так, чтобы не напугать еще больше. — Просто…

Да, надо было сказать все как есть.

— Посмотри в моей комнате на полу, — прошептала я. — Это странно. Я не знаю, откуда оно взялось.

Летисия слегка наклонила голову, будто желая убедиться, что я в своем уме и не шучу, но в этот момент дверь кабинета моего мужа распахнулась.

Он увидел нас обеих, нахмурился и, не выпуская дверной ручки, махнул рукой. Мы замерли, такой грубый жест мог быть обращен только к прислуге, но смотрел лорд Вейтворт на меня.

— Милорд? — упавшим голосом позвала я, и он махнул рукой еще раз, более нетерпеливо.

— Свежую рубашку, быстрее, — громко сказал он уже точно не мне, и Летисия поспешила выполнять распоряжение, а я, напротив, очень медленно пошла в кабинет.

— Поторопитесь, миледи.

Я поняла, что лорд Вейтворт не спал всю ночь. Стоило взглянуть на него — покрасневшие глаза, синяки, волосы взъерошены, рубаха расстегнута на несколько пуговиц. Абсолютно неподобающий вид, но не для того, кто в своем доме и кому некого стесняться.

— Как вы себя чувствуете? — спросил лорд Вейтворт, отходя к окну. Мне показалось, он предпочитал на меня не смотреть или же не хотел, чтобы я на него смотрела.

— Благодарю вас, милорд, хорошо, — соврала я не моргнув, — надеюсь, вы тоже.

— Я чувствую себя отвратительно, — проворчал он, — но это не ваша забота. Как много времени вам понадобится, чтобы собраться?

— Собраться? — переспросила я. — Куда?

— Неважно. Дальше села вы не уедете в экипаже, не по такому снегу. В лесу его навалило не так много, как на полях, да и телеги накатали путь.

— Я не понимаю, — произнесла я, и в самом деле теряясь в догадках.

То, что он отсылал меня, было очень плохим знаком.

Со дня свадьбы прошла всего лишь неделя. То, что молодая жена покидает дом мужа, означает одно, и хотя я прекрасно знала, как истолкуют подобное, спросить прямо я не решалась и теребила косу, а лорд Вейтворт молчал и не желал отвечать на мои полунамеки.

— Милорд, — я набрала в грудь побольше воздуха, — вы говорили, что здесь безопасно, я…

— Здесь небезопасно, миледи, и вам надо уехать. Желательно засветло, а темнеет сейчас рано. Что-то еще?

Он повернулся ко мне, и какое-то время мы оба стояли, смотря друг другу в глаза. Из-за того, что свет из окна падал ему на спину, лицо лорда Вейтворта было в тени и взгляд его не вызывал во мне паралич, как ночью, но, может, дело было и в том, что все казалось иначе при свете дня.

Я обязана была сказать что-то в свою защиту.

— Вы покроете меня бесчестьем, милорд.

— Это лучше, чем покрыть ваш растерзанный труп погребальным саваном, — отрезал он и резко указал мне на дверь. — Идите и собирайтесь, и поторопите вашу горничную.