Мои неотразимые гадюки. Книга 1 (СИ)

Теперь фыркнули оба мужчины, причём в унисон. Так в милой беседе они дотерпели до середины ночи. Невыспавшаяся Лэйра моментально навела порядок в кубрике – волка сдуло в единый миг. Дон не стал слушать препирательства сестричек-мозголомок – развалился на перине в предвкушении сна. Мутировавшая половина мозга попыталась, было, сунуться к нему с анализом последних дней. Нормальная сонно огрызнулась: приспичит, так сожрёшь и первый блин – который комом. Сегодня выкрутились, и слава богу. Или всем богам, которых тут вернули в религию, раз уж предыдущий единственный привёл народ к апокалипсису. Мелькнула мысль: интересно, а к чему приведёт такой же единственный на родной Земле? Мелькнула и…

Глава 8

Практика обожает выставлять теорию полной дурой

Остаться в «избушке» на пару деньков решили, не сговариваясь. Как-то само собой получилось: вымотались, вот организмы и попросили не борзеть. В итоге проторчали в этом лесном санатории вдвое дольше. Волкам такое соседство не слишком понравилось. Волчица являлась в их временное семейное гнёздышко по десять раз на дню: а вдруг, наконец-то, повезло избавиться от оккупантов? Девчонки с небрежной лёгкостью и всеохватностью причёсывали волчьи мозги под толерантность. А вот у тигрули терпение лопнуло. Он плюнул на изменщиц и пропал, сделав Дону маленький, но великий подарок.

На второй день Лэйра с Паксаей состряпали умные лица и отправились ловить рыбу – речка была в полукилометре от санатория. Интересные они всё-таки люди – эти бабы. Бечёвку из конского волоса они взяли. Рыболовные крючки, поплавки, грузила тоже. А на ёмкость, в которой предполагалось варить уху, забили. Где логика? Что, заранее сговорились отправить стабилизатора системы воровать для них кастрюли? Стабилизировать, так сказать, исконно женскую ситуацию «дорогой, мне чего-то не хватает».

Впрочем, обе ухи и борщец получились – пальчики оближешь. Все ворованные овощи на них ушли, зато пузу хоть какой-то праздник. Волчица начисто охренела, когда на третий день отдыха двуногий нагло отнял у неё козлёнка размером с овчарку. Впрочем, сердобольная Лэти тут же приманила стае какого-то рогатого мамонта, и о ворах забыли. А Паксая с Лэйрой наварили козлятины и подвесили её коптиться над костром – запас в дорогу. Туда же пошли какие-то съедобные травы и подсушенные на солнце ягоды. Девки сновали белками, набивая походные закрома – когда ещё доведётся? Отчаянно хотелось хлеба, о чём, по молчаливому сговору, вслух не говорили.

Неизвестно, как бы в подобных испытаниях проявили себя подлинные хозяйки этих тел, а переселенки были выше всех похвал. Если бы местные реки текли не с северных гор к океану, а обратно, у них бы и плот соорудить не заржавело. Но утром пятого дня отдохнувшие, вымытые и одетые в простиранное ловцы свободы продолжили путь на своих двоих. Волки провожали их до обеда: боялись поверить, что эти – во всех отношениях – гады абсолютно точно убрались с их территории. Щупы так насобачились управляться с живностью, что разгоняли её со своего пути, почти не задумываясь. Так сказать, прилагая минимальные усилия и целиком взяв на себя эту задачу. «Системник» шпионил за ними без перекуров, но Дон отправлял его отчёты в корзину.

На кой оно надо, если невооружённым глазом видать: физически девчонки бесспорно устали, а вот морально цветут и пахнут. Кому, как не самозваному манипулятору их понять? Столько лет жить под гнётом страха разоблачения – не от интерпола бегать. Да ещё угроза рассасывания по чужим семьям, если конспирация вконец придушит свободомыслие и загонит с брак. В самые дебри девичьих душ Дон не лез: нужно будет, сами туда запустят. Но чувствовал: ни одна ни разу не пожалела, что сменяла благоустроенную жирную жизнь в клетке на беспорядочную пышную свободу. Даже Паксая, которая не могла претендовать на эпическое аутодафе.

К вечеру шестого дня похода, отягощённого речными переправами и географическими пакостями предгорных районов, они добрались до границы провинции Хурабат. А заодно и цээрата Хашаш в целом. Попутно упёрлись рогом в проблему: где кинуть кости. Прямо у них под носом торчал последний пограничный городок Хурабата – руку протяни и получишь ночлег с ванной. А километрах в двадцати от него стоял другой город, но уже в цээрате Янатуш. Дон от голосования уклонился. Ему до боли сердечной было жаль своих принцесс-бродяжек. Но те дружно потребовали немедленного выезда за границу. Переход состоялся тут же, и ещё километров пять девки пилили с энтузиазмом перелётных гусей. Но потом, всё же, прислушались к здравому смыслу мужчины и согласились на привал.