Мой нежный убийца

— Что с ним? — встрепенулась та.

— Не знаю.

Они обнялись без всяких сексуальных желаний, объединенные общей тревогой. Каждая в эту минуту с замиранием сердца думала о Лимоне и была благодарна другой, что не осталась одна.

— Как ужасно, что я не могу ему помочь. Мои пасьянсы больше не складываются. Он остался совсем незащищенным, — виноватым голосом произнесла Инга.

— Зато нас двое, а это уже сила, — возразила Ольга.

Инга снисходительно потрепала ее по голове.

Смешно, что поначалу приняла обычную девчонку за прожженную ведьму. Теперь княгиня ей казалась милой девочкой, толком еще и не понявшей, что такое любовь. К Лимону она тянулась, видя в нем защиту и покой. Ничего серьезного в ее увлечении не таилось. Инга рассчитывала полностью завладеть ее сердцем. Ольга никакого сопротивления не выказывала. Она растворялась в блаженстве от одного только прикосновения Ингиных рук.

Так они провели вечер. Лимон пришел ночью.

Усталый и крепко выпивший.

После стычки с Феодосием у него разболелось плечо и онемела рука. Выйдя из гостиницы, он с трудом добрался до первой попавшейся таверны и заказал «Узо», потом подряд еще несколько порций, уже без воды. Закусывал какой-то жареной рыбешкой и упрямо обдумывал свои последующие ходы. В его положении бросать вызов целому клану было довольно рискованно. Тут наиболее приемлемыми становились два варианта. Либо убить Ходжу и его ближайших помощников, либо очень крупно подставить его в нелегальном бизнесе.

Первый вариант устраивал Лимона больше. Но был почти невыполним. Второй же требовал много времени и надежных партнеров. На таких, как Янис, Лука и Феодосии, рассчитывать не приходилось. Они годились только для уличных драк. В некоторой степени Лимон рассчитывал на Федороса.

Если не на помощь, то хотя бы на получение информации.

Поэтому сообщение Инги о звонке Димитриса его обрадовало. Он налил в фужер водку, сел у камина и позволил Инге положить голову ему на колени.

— Мы очень переживали за тебя.

— Кто — мы? — не понял он.

— Я и Ольга. Она уже спит.

— Нашли общий язык? — удивился Лимон.

— Она оказалась замечательной девчонкой.

Влюблена в тебя по уши. Ждет ласки, нежности, красивых слов, ухаживаний — короче, всего, чего ты не способен дать.

Лимон отстранил ее и устало спросил:

— На что ж я способен?

— Любить меня. Это нетяжело и необременительно. — Она снова прильнула к нему.

— Намажь мне чем-нибудь рану, ужасно болит, — попросил Лимон, давая понять, что не собирается обсуждать свои чувства к Ольге.

Она помогла ему раздеться, принесла мази собственного приготовления и стала втирать в затянувшуюся розовыми рубцами рану. Лимон тихо постанывал. Она успокаивала его, целовала в губы и через некоторое время полностью сняла боль. Из благодарности или от усталости Лимон не стал сопротивляться, когда она потащила его в свою спальню. Позволил себя полностью раздеть и покорно улегся на спину. Инга с безумной страстью запрыгнула на постель. Всего нескольких движений хватило, чтобы возбудить его, и она снова почувствовала прежнего, сильного любовника. Ему не пришлось ничего делать самому. Она села на него и забилась в конвульсиях. Ее вопли разносились по всему дому, в то время как Лимон глубоко постанывал.

Только теперь он почувствовал разницу между Ингой и Ольгой. С княгиней он играл первую скрипку, а с Ингой предоставлял это право ей. И трудно было решить, что лучше. Конечно, хорошо быть активным любовником, выкладываться, чтобы доставить наслаждение любимой девушке. Но это возможно только при полном безделии и витаний в мечтах. А когда нервы напряжены и каждый новый день приносит смертельную усталость, поневоле предпочтешь умную, все знающую наперед Ингу.

Ложась с ней в постель, ему не нужно было заботиться о своей потенции, все в ее руках образовывалось наилучшим образом. А с княгиней, особенно после первой неудачной попытки, приходилось каждый раз доказывать свою мужскую состоятельность. А ради чего?

Инга, забыв обо всем на свете, заломила руки за голову и дергала животом, словно исполняла восточный танец. Она впала в транс и полностью отдалась во власть своих ощущений. Лимон забыл про усталость и, опираясь здоровым локтем в матрац, поднимал ее на себе в мучительной жажде финала.

Они оба не заметили, как рядом оказалась Ольга. Она сидела на коленях и с восхищением наблюдала за происходящим.

Когда Инга бессильно соскользнула с Лимона, княгиня потянулась к нему руками, и он вздрогнул от неожиданности.

— Я тоже хочу, — прошептала она.

— Уйди, — пробормотал он.

Но Ольга не желала его слушать. Ее губы нахально хозяйничали, стремясь возбудить его обессиленное тело. С Лимоном подобное происходило впервые. Может быть, в другой раз он и заинтересовался бы неординарностью ситуации, но сейчас, кроме стыда и апатии, ничего не ощущал. Приподнявшись, он с силой оторвал от себя Ольгу.

— Оставь меня, не надо. Так у нас ничего не получится.

Ольга всхлипнула, и из ее глаз потекли слезы.