Мои Предки-Немцы Поволжья (СИ)

Весь вечер сидели вместе и не было конца рассказам прошедших событий. Новости были интересны и тем и другим. Спать никто не хотел, на следующий день  воскресенье провели вместе и к вечеру  наступило время прощания. Барч пошел в Хиву,а их группа в Kasalinsk. Было действительно очень тяжело путешествовать 10 дней в пустыне В четверг подошли к реке Сырдарья. В течении всего перехода на всём пути не было деревьев, лугов. Только пески, а здесь, зеленые луга со стадами крупного рогатого скота, и чем ближе подходили  к реке, живее область.  На всю жизнь останутся впечатления от такого контраста, этот контраст произвел неизгладимые впечатления. Они думали что такой контраст бывает когда покидаешь землю, между земной жизнью и небесной. После этого земного странствия стало понятно что надо с радостью нести все земное , как беды и лишения, так и радость и счастье. Господи! Доведи странствующих до их близких! С милостью Господа пустыня осталась позади! По Сырдарье на пароме они добрались до Kasalinskа. Самой Восточной стороны Сырдарьи, здесь было-безопасно. И поэтому решили хорошо отдохнуть. А потом воспользовались почтовым маршрутом. На почтовом маршруте встретили много знакомых и ехали по уже знакомым местам. Прошли Орск и, наконец, прибыли в Оренбург. Здесь должны были ждать три недели пока придут вещи из Хивы. Здесь случилась проблема, Заболела и умерла Mariechen Wiebes. Её похоронили в Оренбурге и оттуда поехали поездом в Самару. Затем по Волге на корабле вниз по течению. Это путешествие было бы очень интересно, но у Michael Классен заболела жена Маргаретта. Они приплыли в Kasaken-город/ Энгельс с восточной стороны, напротив Саратова. Получить номер оказалось сложно из-за болезни Маргарет, потому что в тех местах разразилась Холера. Wiebe пошёл сообщить об их приезде, но это не так быстро и надо ждать. Через несколько дней за ними пришли тетя миссис Классен с двоюродным братом жены Герхард Thiessens, они приехали на очень удобном крытом весеннем вагоне Тиссен, чтобы отвезти их к ним домой.О, какая это была радость , когда они увиделю тётю. Своей заботой сразу окружили и тётё и дядя Иоганн Тиссен Маргарет была больна семь недель, но было так хорошо. Что они были на родине, где они родились и выросли. За Heinrich и Елизавет Unger приехал в Канзалинск/Энгельс Якоб Валл и отвёз на повозке в Hanhs-Au. Прибыли они в их бывшее родительское поместье. /там жил брат Яков, он после смерти родителей перенял их имение

/Это были первые июльские дни, они хотели остатся здесь до отъезда., но случилось непредвиденное, которое оставило их на месте. В Ам Тракт они были один месяц и 04.08.1885 у соседей начался пожар. Загорелись сараи и огонь перекинулся на их дом, который был домом их родителей. Сгорело всё и дом и сараи и у соседей Абр. Нойман и старого Дитрих Пеннер. И вместе со всем этим сгорели все их бумаги. Ущерб был огромный, но им не возместили потери, и они были вынуждены перебратся на зиму в пустующий дом. Об Америке пришлось забыть навсегда. Ситуация была тяжёлой, Маргарета выздоровила и она с Michael и Генрих Вибе попрощались со всеми и на прощанье Старейшина Quiring провел хорошую прощальную проповедь /

И снова в путь, теперь уже в Америку!Прощай прекрасный

Koeppenthal!

 «Они остались, но их не оставили»

Быль иль небыль, но это не сказка,

Было всё! И колония точно была.

Когда ушло почти всё село Ханс. Ау, когда провожали последний цуг в Азию было печально, даже страшно. Но сейчас уходили две семьи, но тревога была на лицах всех остающихся. Всё время меннониты стремились не растерять своих, быть компактней, а сейчас идут кто куда и  нет этому остановки. Но это была не только их внутреннея проблема, это шло от высшего эшелона власти, от царя. В восьмидесятые-девяностые годы русификаторская политика Александра III, который, несмотря на свои немецкие корни, сильно недолюбливал немцев, вообще поставила под угрозу культурную автономию немецких колонистов. Октябрьский 1905 года манифест Николая II, казалось бы, открывал перспективы для нового развития немецких поселений. Но тут началась Первая мировая война, и на российских немцев впервые посыпались огульные обвинения в измене и шпионаже.

"Те, кто не помнит прошлого, обречен пережить его вновь"