Мои Предки-Немцы Поволжья (СИ)

Переживая за брата когда он попал под жеребьёвку, позже Агнейта вспомнит об этом не раз, она назовёт своего сына Яковом. И если брата Якова выбирая из тысяч набирали в год примерно сто обязательных на альтернативную службу и он попал в эту сотню. Тогда как с наступлением нового времени мобилизация меннонитов примет тотальный характер. И не только сына Агнейты тоже Якова заберут, но и двух старших дочерей /читайте стихотворение «Комендатура» это о её детях

/. И не будет жеребьёвки, а просто придут и скажут и заберут и увезут. Поменяются и условия содержания. Если раньше были кроме обязанностей какието права, то при новых условиях таковых не было. Опять складывается ситуация когда можно сказать, что история повторяется, но только в повторении гайки закручивались круче. Агнейта сразу поняла, что письмо, которое ей принесли, из трудармии, где были её дети, но насторожило то что его писали не дети. Собрав все свои силы в комок, она осторожно развернула треугольник, почта того времени. Письмо было на немецком, но Агнейта никак не могла понять  его содержания. Она ещё и ещё раз перечитывала, может она нитак что поняла. Автор письма был их земляком, с их колонии Ам Тракт. И в начале письма он описывал как они ехали. Сначала всех везли вместе, потом женщин отделили и повезли дальше. А они остались в Молотово. Потом он стал описывать как они с Яшей там жили и всё время писал о Яше в прошедшем времени. Яшу увезли в госпиталь у него был апендецит. Почемуто после операции его выписали рано, он был недалеко от кухни, а там в это время чистили картошку. Он бегом забежал на кухню, схватил охапку очистков и бросил их на печку. Очистки ещё даже не нагрелись, и он начал их есть. Он ел их так быстро, как будто боялся что у него их отберут. Потом поблагодарил всех и ушёл, а через четыре часа Яша умер. Агнейта уже ничего не понимала,  как будто в сердце загнали занозу. Она читает письмо в котором ей написали как умер её сын. Что может в такие минуты испытывать мать. Сын умер с голоду, а там ещё две дочери и она с оставшимися детьми тоже на грани жизни и смерти. Сколько она просидела  держа письмо в одервеневших руках, пока мошинально не начала читать дальше. А дальше шло описание как её сына завернули в простыню и положили в вагон, где лежали такие же мученики и увезли хоронить в очередной братской могиле. Она уже почти не понимала когда читала, что автор письма извиняется, что взял себе его одежду.Эта часть письма даже както отвлекла Агнейту от прочитаного ранее, она была как в тумане, и только губы шептали, конечно, ты правильно сделал что взял одежду моего сына, она ему больше не нужна, а тебя спасёт. Кому она это говорила она не знала и не думала, Агнейта думала об одном , о её сыне Яше. Она помнит как дети уезжали, и последние слова сына, которые он повторял и повторял и по мере удаления их они становились всё тише и тише.И больше она не услышет, не увидит и не обнимет своего Яшу, а там ещё две дочки, что с ними, а дома ещё трое своих и племянница её мужа.  Четверо у них уже умерло, и что делать, как ей этих спасти. Надо чтото делать, просто так они не выживут. Как наступило утро она не знает, вот тaк с письмом она просидела до утра, а утром надо на работу. Дочь Катеринa подошла к ней, присела на корточки и тихо спросила, что то случилось, почему она так сидит и не собирается на работу. Так же тихо, почти шёпотом мать ответила, что у них больше нет брата, а у неё сына.

Лен

a

Классен

/- моя мама/ стихи «Голод» и «Бич»это о ней/