Мой прекрасный негодяй

Черные глаза слуги быстро окинули взглядом персону графа. Он поджал губы.

– Дирлав, вы мне очень нужны, – произнес Давенпорт, разведя руки в стороны. – Как вы сами видите. Но боюсь, у вас сейчас есть другое занятие…

– Давенпорт, это ты? – проворчал Трегарт. – Пусть войдет.

Сразу за этим приказанием последовала еще одна череда ругательств.

– Твой бал продолжается без тебя, – заметил Давенпорт. Войдя в комнату, он обнаружил мужа своей кузины Розамунды стоявшим перед зеркалом и тщетно пытавшимся повязать галстук.

– Я… все равно… сделаю это сам, – процедил Гриффин сквозь стиснутые зубы, губы его растянулись в звериной гримасе.

Он был огромным мужчиной, таким же высоким, как Давенпорт, но куда более массивным – и волосатым. Крупные пальцы Трегарта возились с непокорным куском ткани, пока он, презрительно фыркнув, не отбросил его в сторону, туда, где у его ног скопилась целая груда таких же помятых кусков ткани, доходившая ему почти до колен.

– Что ж, тогда поторопись, Трегарт, – произнес Давенпорт. – Мне нужен Дирлав, и я не хочу проторчать здесь весь вечер, наблюдая за тем, как ты суетишься из-за какого-то галстука.

– Можешь забрать его хоть в ад и там пользоваться его услугами, – ответил Гриффин, выхватив еще один кусок ткани из груды у него под рукой. – Я сам завяжу эту проклятую петлю у себя на шее, даже если это меня убьет, – пробормотал он, завязывая первый узел.

– Не могу ли я чем-нибудь помочь, милорд? – обратился невысокий камердинер к Давенпорту.

– Похоже, вы остались без работы, – произнес он, приподняв бровь в сторону Трегарта.

Блеск в глазах слуги был единственным ответом на это замечание.

– Новый комплект одежды. – Дирлав приложил палец к губам, внимательно осматривая Давенпорта. – Вечерние туфли, белье, чулки. Боюсь, у меня нет подходящих вещей вашего размера, иначе это было бы делом пары минут. Но если вам угодно выпить бренди и отдохнуть четверть часа или около того, я попробую вам помочь.

– Дирлав, это звучит как музыка для моего слуха.

– Очень хорошо, милорд.

Еще одно ругательство, громче всех предыдущих, возвестило о том, что Дирлав покинул комнату. И еще один галстук полетел на пол следом за остальными.

– Теперь я понимаю, почему ты держишь бренди в гардеробной, – заметил Давенпорт, наливая себе стакан. – С таким хозяином, как ты, любой лакей скоро сопьется.

– Он меня не покинет, – проворчал Трегарт. – Для него я представляю собой интересную задачу, если так можно выразиться.

– Должен сказать, ему на удивление хорошо удается поддерживать тебя в приличном виде. Почему ты не даешь ему повязать галстук?

– Потому, что на сей раз я решил сделать это сам. Я уже наблюдал за тем, как он с этим справляется, бессчетное число раз. Но у него такие проворные и умелые пальцы, черт бы их побрал! А мои… – Трегарт протянул ему свои ручищи, каждая размером с хороший кусок ветчины, с большими и толстыми пальцами. – Ну какой от них толк?

– Представь себе, что эта ткань – женщина, – предложил Давенпорт. – Будь с ней мягок. Лаской добейся от нее послушания.

И тут он сообразил, что за всю жизнь Гриффин прикасался лишь к одной женщине – его кузине Розамунде, – и умолк.

Последовала неловкая пауза.

Слегка покраснев, Трегарт произнес:

– Ну вот, ты добился своего. – Он вздохнул. – Пожалуй, мне придется подождать Дирлава.

Тяжелой поступью он направился к столику, чтобы налить себе бренди.

– Что заставило тебя вернуться так быстро?

Давенпорт приподнял бровь.

– Так, значит, ты слышал о заговоре Стейна?

Ему следовало бы догадаться. Трегарт и кузен Давенпорта, Лидгейт, были неразлучными друзьями. Очевидно, Лидгейт ничего не знал о том, что его опоили. Это было проделкой Стейна. Однако Лидгейт охотно согласился помочь, как только дело было сделано.

Давенпорт состроил гримасу. Он уже наказал при помощи кулаков как Лидгейта, так и Бекингема. Однако со Стейном требовался куда более тонкий подход. Тем не менее он сведет счеты и с ним тоже – и очень скоро.

Трегарт кивнул.

– Я сказал Лидгейту, чтобы тот занимался своими собственными делами. В этом вся проблема с Уэструдерами. Они настолько надменны и заносчивы, что не могут терпеть, когда кто-то порочит их имя.

Его взгляд встретился со взглядом Давенпорта поверх краешка стакана.

– Так что же привело тебя сюда этим вечером, да еще в таком виде?

– Я только что вернулся из своего деревенского затворничества.

Трегарт фыркнул:

– Самое короткое затворничество в истории.

Давенпорт приподнял голову, как бы соглашаясь.

– Короткое или нет, но мне оно доставило немало удовольствия. Однако я так и не успел добраться до Давенпорт-хауса. Мое путешествие приняло весьма неожиданный оборот.

– Ты имеешь в виду, что избил до полусмерти Бекингема и Лидгейта, а те в отместку бросили тебя в каком-то амбаре, предоставив позаботиться о себе самому?

– Как видишь, на меня тоже обрушилась вся сила их ярости. – Давенпорт провел рукой по подбородку и почувствовал под пальцами щетину.

– Я попрошу твоего лакея побрить меня, пока я здесь.