Мой сосед – миллионер. Почему работают одни, а богатеют другие? Секреты изобильной жизни

– В одной моей знакомой семье сын не выдержал. Ему нравилась идея продолжить дело отца, но он не хотел и не мог ждать его смерти. В итоге он открыл собственный бизнес в той же отрасли и, по факту, стал прямым конкурентом отца.

Мистер Эндрюс тут же отпарировал:

– Мой сын подписал со мной договор об отказе от конкуренции. В семье все строится на доверии, не правда ли?

Через некоторое время мы выяснили, что исполнители завещания мистера Эндрюса – его дети. Прокомментировать это решил мистер Харви – мы были в восторге, потому что он был самым старшим и самым богатым среди присутствующих. Он рассказал, что важная задача при передаче наследства – облегчить отношения между наследниками, а сделать это можно, выбрав правильного исполнителя завещания. Он сам был на месте исполнителя – иногда единственным – ряда завещаний. Он прекрасно знал, как это сложно и что на самом деле происходит при «дележке» имущества – отношения между наследниками и исполнителем часто накаляются. Поэтому он тщательно выбрал исполнителей собственного завещания:

– У меня двое детей. Они дружные, и я уверен, что они вдвоем отлично справятся. Но пусть все-таки у них будет помощь моего юриста. Соисполнители моего завещания – мои дети и мой юрист. «Когда речь идет о деньгах, может случиться всякое – и даже самая дружная семья вдруг окажется по разные стороны баррикад. Я хочу, чтобы у них сохранились хорошие отношения, – а в такой момент очень легко испортить отношения, если рядом нет опытного профессионала.

Мистер Эндрюс отозвался с некоторым вызовом в голосе:

– Вы что, всерьез собираетесь назначить исполнителем завещания чужого человека?

Отвечая на этот вопрос, семь из девяти респондентов сообщили, что соисполнителем их завещания назначен как минимум один человек не из семейного круга. Так ответил и мистер Ринг, отошедший от дел предприниматель, у которого было девять внуков. Он сам был соисполнителем в нескольких завещаниях и наблюдал за ситуацией, когда наследниками становились крайне избалованные внуки в возрасте около 30 и старше – без опыта и дисциплины, нужной для того, чтобы поддерживать привычный им роскошный образ жизни. Некоторые из них продолжали жить с родителями и абсолютно все получали материальную помощь от завещателя. Но, как объяснил мистер Ринг, когда «вода в колодце иссякала», возникали проблемы. Со смертью завещателей их дети и внуки становились врагами, каждое поколение считало, что львиная доля наследства по праву принадлежит ему.

Этот опыт сильно повлиял на мистера Ринга. Он понял, что нужно подбирать в соисполнители завещания профессионалов задолго до того, как их помощь потребуется на деле. В течение нескольких лет он консультировался с юристом, специализирующимся на вопросах наследования, и высокопрофессиональным налоговым консультантом. С ними у него сложились доверительные отношения. Перед тем как отойти от дел, он посоветовался с ними, понимая, что когда-нибудь эти специалисты, возможно, выступят от его имени, чтобы предотвратить или хотя бы уменьшить вероятность споров за наследство между его детьми. До этого он постоянно советовался с ними про то, как «делать детям подарки и не избаловать».

Теперь мистер Ринг не дарит внукам деньги или товары роскоши, а также всегда советуется с родителями. «Для внуков я создал фонды. Они получат деньги, только когда станут действительно взрослыми… Сначала я был против, но потом прислушался к своему юристу и налоговому консультанту. Фонды устроены так, что внукам придется работать».

Наследники мистера Ринга смогут получить наследство только по достижении тридцатилетия. Мистер Ринг дарит внукам образование – чтобы они могли самостоятельно позаботиться о себе, а также научились независимости, настойчивости и самодисциплине.

Затем вступил в разговор мистер Грэхэм. Его собственный опыт в качестве соисполнителя помог ему в выборе соисполнителей своего завещания: