Мои странные мысли

Краешком сознания я признавала правоту отца, ведь я видела, что у бедной Самихи больше не хватает сил скрывать нищету. Было еще кое-что, к чему постоянно возвращались мои мысли. Мы провели все детство и юношество, слушая речи вроде «Самиха самая милая и очаровательная из вас, она самая красивая девушка в мире», и где теперь она оказалась, без копейки, без детей, полная уныния, в то время как Мевлют и я были счастливы. Проверял ли так Всевышний веру людей, или это была Божественная справедливость?

Абдуррахман-эфенди. Ведиха дошла до того, что сказала: «ЧТО ТЫ ЗА ОТЕЦ?» «Что за отец, который пытается разрушить брак девушки просто ради того, чтобы продать свою дочь и получить за нее выкуп?» Это было так больно, что я подумал: может быть, лучше сделать вид, что ничего не слышал, но не смог удержаться. «Стыдно тебе, – сказал я. – Все, что я вытерпел, все унижения – все это ради того, чтобы найти вам мужей, которые будут обеспечивать вас, а не для того, чтобы продать вас с прибылью. Отец, который просит у поклонников дочерей денег, просто пытается возместить часть затрат на их воспитание, обучение в школе, одежду для них, чтобы они впоследствии превратились в хороших матерей. В этой стране все мужчины хотят, чтобы у них рождались сыновья, а не дочери. Но разве, в отличие от всех этих низких людей, я не ликовал при рождении каждой из моих дочерей? Разве я хоть пальцем тронул кого-нибудь из вас? Кричал ли я когда-нибудь на вас или сказал что-нибудь, причинившее вам боль? Повысил ли я хоть раз голос или позволил легчайшей тени печали упасть на ваши прекрасные лица? Теперь ты скажи мне, ты не любишь своего отца? Прекрасно, тогда мне лучше умереть!»

Райиха. Снаружи в саду девочки показывали тете Самихе заколдованный мусорный ящик, гусениц, которые ползли по разбитому горшку, и зáмок, который принадлежал плачущей принцессе, которая издавала два дрожащих крика каждый раз, когда по ней стукнут. «Если бы я в самом деле был жестоким человеком, который держит своих дочерей взаперти в клетке, как бы они могли обмениваться письмами со своими возлюбленными прямо под моим носом?» – возмущался отец.

Абдуррахман-эфенди. Такому гордому отцу, как я, трудно вынести тяжесть ужасных слов. Еще не наступило время послеполуденной молитвы, а мне уже захотелось стаканчика ракы. Я встал и открыл холодильник, но Райиха остановила меня.

– Мевлют не пьет, папа, – сказал она. – Я могу пойти купить тебе бутылку «Йени ракы», если хочешь.

– Тебе нечего стыдиться, дорогая моя… Холодильник Самихи еще более пустой.

– Все, что есть в нашем, – это остатки плова и курицы, которые Мевлют не смог продать, – сказала Райиха. – Мы также начали ставить сюда нашу бузу на ночь, иначе она пропадает.

Я упал в кресло в углу. Я, должно быть, заснул, потому что во сне я скакал на белой лошади среди стада овец, но, как только я понял, что овцы были на самом деле облаками, нос у меня заболел, раздувшись, как лошадиные ноздри, и в этот момент я проснулся. Фатьма схватила меня за нос и тянула его изо всех сил.

– Что ты делаешь! – закричала Райиха.

– Папа, пойдем в магазин и возьмем тебе бутылку ракы, – сказала моя дорогая Ведиха.

– Фатьма и Февзие могут показать своему дедушке дорогу в магазин, – сказала Райиха.

Самиха. Мы с Райихой следили за отцом, согнувшимся и уменьшившимся еще больше из-за своей горбатой спины. Отец держал девочек за руки. Они дошли до угла узкой улочки и уже собирались завернуть за угол, но вдруг повернулись и замахали, почувствовав, что мы смотрим на них из окна.

Райиха.

Самиха впервые зажгла сигарету в моем присутствии. Она сказала мне, что позаимствовала эту привычку у богатых людей, дома которых убирает, а не у Ферхата.

– Не беспокойся за Ферхата, – сказала она. – Он теперь получил образование, у него есть связи в управлении по электроснабжению в мэрии, и он найдет себе работу; вскоре у нас все будет хорошо, так что не беспокойся за нас. Не позволяй отцу приближаться к Сулейману. Со мной все хорошо.

– Ты знаешь, что этот змей Сулейман сказал мне однажды? – спросила я.

Я заглянула в свою коробочку с шитьем и достала оттуда пачку, перевязанную лентой.

– Ты знаешь, что эти письма мне писал Мевлют из армии… Похоже, они были адресованы не мне, а тебе, Самиха.

До того как она ответила, я начала вытаскивать конверты и читать первые попавшиеся фразы. Там, в деревне, я часто читала письма Мевлюта Самихе, когда отца не было дома. Забавляясь с письмами, мы всегда улыбались. Но я уже знала, что в этот раз мы не будем улыбаться. Когда я читала сестре о своих глазах, «темных, словно печальные солнца», внезапно мне перехватило горло, и я поняла, какая ошибка повторять Самихе ту же ложь, что распространял Сулейман.

– Не будь дурочкой, Райиха, как такое может быть? – сказала Самиха, но в то же время смотрела на меня так, как будто то, что я сказала, могло быть правдой.