Мой Темный Квартет (СИ)

– С ним все хорошо — ему просто надо поспать. Пошли: нужно сообщить врачам — надеюсь, они в подгузниках — и миссис Хандерсон, – брюнет взял застывшую Лекс и потащил за собой. В соседнем коридоре на скамейке сидела Моника с каменным, абсолютно белым лицом, рядом с ней стоял нетронутый стакан с водой. Поднятый подбородок, прищуренные глаза, даже без намека на слезы. Брайан подтолкнул Лекс к женщине.

– Э...миссис Хандерсон?, – та подняла к ней пустые глаза, – Алан... Алан жив...мэм, – неловко промямлила брюнетка. Около минуты не было никакой реакции, казалось, что женщину просто «выключили», до такой степени на ее лице отсутствовали какие-либо эмоции, но потом в глазах «зажегся свет», и едва уловимая улыбка появилась на ее губах.

– Жив?

– Да,мэм...

– Спасибо, – кивнула она и направилась к секретарше. Та, услышав подобную новость, сначала укоризненно покачала головой, глядя на ребят (дескать «зачем внушаете женщине ложные надежды»), но потом, под нажимом миссис Хандерсон, пошла за главврачом.

– Странная она, – протянула Лекс, глядя на мать Алана.

– Все женщины странные, – пожал плечами Брайан, подожив руки в задние карманы джинсов. Эта поза должна была показать полную раскрепощенность и облегчение, но девушка понимала, что за этим скрывались натянутые до предела нервы.

*** Алан провел в больнице 6 дней. Врачи просто не могли представить, как такое возможно — умереть, а через 6 суток уже быть в полном порядке; но между тем они не могли какую-либо причину, чтобы держать теперь абсолютно здорового парня в больнице. Про руку Брайана все уже давно забыли — он снял гипс на следующий день после наложения, спокойно размял руку, которая ничем не походила на ту неприятно вывернутую пародию, которой являлась меньше 24 часов назад. За эти дни Брайан каждый день ездил к Макклайменам на полтора-два часа. Состояние Айзека немного улучшилось, если так можно сказать — он не шевелился, могло даже показаться, что он мертв, если бы не едва-едва поднимающаяся грудь, – но он хотя бы не буянит, – просветил Алана брюнет, в то время, как тот собирал вещи.

– Мне так жаль, что не был рядом с Чаком..., – сокрушался он. Большую часть времени им приходилось говорить о всякой ерунде, так как рядом была Лекс, но сейчас они все-таки уговорили ее поехать отдохнуть и могли, наконец, все обсудить.

– Ну прости — ты там в рай хотел улизнуть. Тебе было некогда, – съязвил брюнет. Блондин одарил потолок насмешливым взглядом и продолжил аккуратно складывать одежду. Все шло как всегда, разве что... Воцарившуюся тишину нарушил телефонный звонок. Брайан достал электронное устройство, – легок на помине. Это Чак, – объяснил он Алану, заметив его приподнятую бровь, – алло. Да, Алана выписали, и мы... Что?!, – голос брюнета поднялся на несколько октав. Блондин тут же подошел, глядя Брайану в лицо, на котором с такой скоростью менялись чувства, что за ними невозможно было уследить: шок, дикое удивление, непонимание, нарастающее недоумение, озабоченность... Не обращая внимания на взволнованного Алана, он подошел к окну, – да. Ты все правильно сделал. Успокойся. Мы уже выходим, – и выключил телефон.

– Что? Айзек...он?, – вопрос повис в воздухе. Брайан поднял свои шоколадные глаза на блондина. Озорные огоньки точно осветили до этого хмурое лицо брюнета.

– Он очнулся. С ним все хорошо. Они нас ждут. Хватай шмотки, девчонка, нам пора выматываться.