Мои токсичные коллеги. Как пережить abuse на работе?

О том, что было выполнено нашей с руководительницей командой в целом – и моими руками в отдельности, – я сказал не ради красного словца. Дело в том, что после утверждения бизнес-кейса специфика работы менялась: создание финансовых моделей и подготовка презентаций (все это на английском) уходили на второй план, на первый же выдвигались задачи, связанные с отраслевой спецификой. И в этой сфере – в отличие от тех же финансов – руководительница, с божьей помощью, могла отличить красное от квадратного. Таким образом, моя начальница к тому времени получила от меня очень много, и, судя по всему, ей ничего больше не было нужно. И тут – как нельзя кстати – подвернулся отличный повод со мной попрощаться: приходит мое письмо, посвященное вопросам какой-то там эффективности, бросающее тень на ее добродетели, как в своих фантазиях уверилась моя руководительница. И она решила надавить на меня – грубо, топорно и неэтично, короче говоря, так, как привыкла и умела, чтобы голова моя поникла, и я в слезах уволился, освобождая руководительнице путь к светлому будущему, которое я в деталях расписал в P&L

[23]

бизнес-кейса. Собственно, так и произошло: я был доведен до серьезного невроза, лишился сна и, как мне казалось, начал ощущать что-то похожее на помутнение рассудка, особенно когда несколько раз в день подвергался бессмысленным оскорблениям. Ее манера общения со мной как с безграмотным идиотом, вечно виноватым во всех смертных грехах, наносила мне большой вред. Но я не увольнялся. Я терпел и продолжал работать, стараясь не показывать, что ее нападки что-то для меня значат. Моя вина была в том, что я не увольнялся и не просил пощады. И это ее сильно бесило. Руководительница даже не постеснялась заявить мне – на одной из двух встреч за два месяца, – что она была бы не против, если бы я перешел в другой отдел, а на мое место пришел бы «ее» человек – благо такой человек уже имеется. Но в другой отдел меня не взяли – да и зачем мне переходить куда-то, если на своем месте я проработал всего пять месяцев и все мои проекты в разгаре? Более того, я успешно прошел испытательный срок, до этого на всех сессиях обратной связи получал от своей руководительницы максимально высокие оценки, так в чем же можно меня упрекнуть? Я напоминал себе об этом всякий раз – иногда по десять раз в день, – когда начальница обвиняла меня в лени и «не компетенции». Она, кстати, начала писать мне о том, что у меня очень высокая зарплата и что я, разумеется, ее не заслуживаю. «Если бы это было правдой, – говорил я себе, – ты бы не подготовил с нуля бизнес-кейс, не защитил бы его, не прошел бы испытательный срок и вообще не устроился бы на эту работу». И это была карта, которую противнику, существовавшему в моей голове, было нечем крыть. Я продолжал работать в условиях, которые становились совершенно невыносимыми.

Я не понимал и не понимаю сейчас, с какой стати я должен был уйти? Потратив столько времени и сил на рекрутинговый процесс, на адаптацию к текущим условиям, отказав в предложении трудоустройства компании-конкуренту… Только потому, что у моей руководительницы изменилось настроение, что у нее взыграли психологические комплексы, я должен был перечеркнуть полгода своей жизни и остаться на улице? Откуда такие подходы? Как люди, их использующие, оказываются в таких компаниях на высоких должностях? Вопрос риторический, мы уже обсудили, как именно.

Самое мерзкое – это лицемерие и подлость. Моя руководительница могла бы хоть раз поговорить со мной по-хорошему, прямо заявив, что я – по той или иной причине – ей не нравлюсь. Такое бывает, я тоже не от всех в восторге. Предложила бы свои рекомендации, возможно, поделилась бы контактами в компаниях-конкурентах, дала бы два-три месяца на поиск работы, на нормальное завершение моих активностей и передачу их новому сотруднику, а по окончании этого периода выплатила бы выходное пособие, составляющее среднюю и стандартную на рынке величину – три оклада… Я бы принял это предложение, по-настоящему качественно завершил бы все на своем месте и был бы ей благодарен. Но она избрала другой путь – путь травли. Она не хотела расставаться по-хорошему, она стремилась уничтожить меня как личность и как сотрудника, оказывая мощное психологическое давление, чтобы я, потеряв остатки воли, совершил профессиональное самоубийство – выбросился бы на улицу без копейки в кармане, не в состоянии думать о завтрашнем дне и подвергнув свою семью рискам прозябания в нищете. Этого не произошло, и я благодарен своим близким, прежде всего жене и друзьям, которые помогали мне восстанавливать мой изрядно подточенный внутренний стержень. Я не мог позволить себе обнаружить свою слабость и, продолжая гнить изнутри, заставлял себя полностью сконцентрироваться на своей работе, приспосабливаясь к новым условиям.