Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг.

Занятия мои по шоссейным работам отнимали у меня все время; оба дистанционные офицера были также очень заняты приемом материалов и наблюдением за работами, что тогда, по неимению казенных десятников и при ведении сложной отчетности, было затруднительно. Авдеев вследствие этого подал мне рапорт, в котором признавал себя неспособным к занимаемой им должности и просил от нее уволить. Рапорт его был написан очень складно и вообще хорошо. С трудом убедил я Авдеева остаться в его должности, сказав ему, что кто так хорошо пишет, тот сумеет справиться и с более трудной должностью. Я тогда ошибся; Авдеев не довольно серьезно занимался порученным ему делом; он был впоследствии обманут поставщиками щебня {на его дистанции}, за что поплатился своим состоянием.

В то время когда Авдеев подавал мне вышеупомянутый рапорт, его между прочим беспокоила одна насыпь, которую он производил из песка и которая постоянно опускалась. Местность, по которой пролегала вверенная мне часть шоссе, состояла частью из сыпучего песка, а частью из иловато-глинистой земли. Камень, выставленный на последней для разбивки его в щебень, утопал в ней на значительную глубину, {а потому понятно было, что берега маленькой Черной речки, имеющие иловатую почву, не выдерживали насыпи, но насыпь на дистанции Авдеева садилась на возвышенной местности}. Я объяснял это тем, что верхний твердый слой почвы был невелик, а под ним был разжиженный грунт, который, не выдерживая производимых, хотя и не высоких насыпей, сжимался.

Дабы не замедлить окончания работ, я решился в обоих этих местах прекратить производство земляной насыпи, а построить в наступающую зиму простые деревянные мосты, на первом длиной 40, а на втором длиной 50 сажен; этот последний мост предполагался на совершенно сухом и возвышенном месте. Забивавшиеся под этот мост сваи шли сначала очень медленно, но впоследствии значительно опускались от одного удара бабы ручного копра и только на большой глубине снова вбивались медленно, так что на сваи потребовалось употребить очень длинные бревна, что оправдывало мое предположение о том, что в этом месте только верхний слой земли был твердый, но что на некоторой глубине грунт был разжиженный. Конечно, можно было в этом убедиться предварительной зондировкой, но тогда при производстве весьма значительных земляных работ не было в наличности ни одного бура. По существующим преданиям на местности, по которой проходило шоссе в Нижегородской губернии в XVI столетии, было много озер с рыбными ловлями, принадлежавшими Нижегородскому Печерскому монастырю. Озера эти, затягиваясь илом, постепенно исчезали. Окрестные жители утверждают, что и в настоящее время случаются на означенной местности провалы земли вместе с растущими на ней мелкими деревьями.

Понятно, что земля в этой местности не могла приносить почти никакого дохода и потому стоила дешево, но нашлись два помещика, предъявившие безобразные требования, и именно весьма бедный помещик д. Орловки, где была первая почтовая станция от Нижнего, отставной коллежский асессор Кузнецов^н, и один из богатейших помещиков в России действительный тайный советник (впоследствии 1-го класса) князь Сергей Михайлович Голицын

{126}, которому принадлежала деревушка на шоссе между Нижним и ст. Орловкой.

Кузнецов, которому еще не было уплачено за отошедшую от него под шоссе землю, явился ко мне с просьбой об уплате за нее по весьма высокой цене. Когда он вошел ко мне, я пригласил его сесть, на что он мне отвечал: «Я и постою-с», и стоя продолжал излагать свои требования. Я ему доказал их несправедливость, и он окончательно остался доволен той суммой, которую ему назначила оценочная комиссия и которая была действительно достаточна.

Князь Голицын, жалуясь Клейнмихелю, что я при производстве работ по шоссе беру для этого с его дач песок, причем повреждаю и уничтожаю деревья, просил об уплате весьма значительной суммы за песок и за поврежденные и уничтоженные деревья. Часть земли, принадлежавшей Голицыну, ближайшая к Нижнему, состояла из иловатого болотистого грунта; часть же ближайшая к ст. Орловке – из сыпучего песка, образовавшего в некоторых местах бугры, на которых рос мелкий и дрянной лес. Из этих бугров я для возвышения полотна шоссе брал песок, не трогая деревьев, но при возке песку несколько деревьев было повреждено.