Моя анимежизнь 10: Генезис

— Не нужна! — твердо покачала она головой. — В рамках экосистемы «Одзава групп» находиться намного приятнее!

Нахваталась, блин — ишь ты, «экосистема».

— Так, угрызения совести слишком велики, поэтому срочно начинаем чинить карму! — хлопнул я в ладоши. — Нанако, набери-ка наш молодой политический актив, пусть едет в то же место — будем еще один профсоюз создавать, для певиц-айдолов!

У нас так в Японии вообще культуры не останется — тупо все разорятся. Ага, фига с два — просто распределяйте прибавочную стоимость более справедливо! С домогательствами, конечно, будет сложно — и доказывать, и не переборщить, и отсеять ложные наветы от реальных фактов, не говоря уже о жутко сильном японском патриархате. Но ничего, главное — начать, а там разберемся.

Глава 17

С пасмурного неба время от времени падала парочка ледяных капель, но решимости разверзнуть надо мной хляби ему пока не хватало. Или это потому что японские небеса меня любят, и не хотят выгонять из дворовой джакузи, где я валяюсь уже почти час? Отдыхаю, расслабляюсь, пью шоколадный молочный коктейль. Два дня прожил в монтажке, монтируя кинцо, а потом осознал, насколько я идиот, и попросил обустроить себе такую же рядом с «Одзава Анимейшон», чтобы в Токио не куковать. Ну не нравится, имею право! Можно в купленном Токийском доме ночевать, но одному там прямо неуютно. То ли дело с лучшей девочкой, но не таскать же ее за собой из-за такой ерунды? Ей-то в школу ходить приходится как положено.

С начинающейся социопатией надо что-то делать. Корежит меня такое положение дел, расстраивает. «Такое» — это когда ты гигабогатый и суперпопулярный, а количества дерьма в мире будто и не уменьшилось совсем, несмотря на все потуги. С другой стороны — ничего я пока толком и не сделал. Да и что я могу? Сидим, чиним по мелочи, и дальше так буду делать. В Японии пока все хорошо, курс йены стабилизировали, а в свете благополучно подписанных документов по нефтепроводу акции наших компаний замедлили падение, и, по словам экспертов из телека, имеют тенденцию к росту. «Мои» конторы, впрочем, дешеветь и не думали, показывая стабильный ежемесячный рост. Из минусов — правительство впервые за много лет подрубило печатный станок и открыло ящик Пандоры под названием «государственный долг». Пока ерунда, но такие штуки имеют тенденцию к ухудшению. Пока терпим, а когда забогатею тотально, буду госдолг потихоньку скупать. Когда накопится, можно будет в известных пределах ставить правительственным дедам условия, а ведь мы и так потихоньку прикармливаем многих из них.

Погрузившись в булькающую воду с головой, погрузился и во влажные мечты, где у стены стоят американские оружейные элиты, а напротив — я в НКВДшной форме заряжаю Чапаевский «Максим». Эх, хорошо!

— Чего это ты средь бела дня тут валяешься? — вынырнув, услышал я веселый Людин голос.

Вытер глаза и увидел ее саму — идет от ворот ко мне, одета в черный офисный юбочный костюм, пальто и шляпку. Вид — прямо цветущий, так она у нас по советским делам уполномоченной и осталась.

— Привет! — салютнул я ей коктейлем. — Школу прогуливаю с особым цинизмом.

Соседка хихикнула, подошла и уселась на шезлонг:

— А я к тебе по делу.

— Так и понял! — кивнул я. — Мама сказала, что я дома?

— Она, ты пока вылезай, а я пойду поздороваюсь, — кивнула женщина и пошла к нам.

Посмотрев, как они с мамой кивают друг другу, потом целуются в щечки и заходят внутрь, допил вкуснятину, еще раз окунулся в воду и вылез на противный, холодный воздух. Тихонько матерясь, накинул ледяной же халат и побежал к дому. Переодевшись в Гандам, присоединился к дамам в гостиной — мама у нас большую часть времени лежит, тяжело ей двоих носить-то.

— Сын, мы обязательно должны победить! — сразу же заявила она, как только я вошел.

— Победим! — самонадеянно пообещал я. — Где?

Люда хрюкнула и объяснила:

— СССР решил поучаствовать в конкурсе «Евровидение». Туда поедет Гурам.

Ржака!

— Это они хорошо придумали, — одобрил я. — Туда не полечу, надоело, я вообще до Нового года никуда не хочу, но песенка готовая есть.