Моя любимая заноза

– Резерв у тебя пытается увеличиться, – пояснил Вирейский, накладывая заклинание заморозки на пострадавшее место. – Так иногда бывает, поэтому сила и скачет. Ближайшие несколько недель тебе противопоказано заниматься с применением магии. – Заметив, как Ирита скуксилась, маг ободрил: – Не переживай, зато потом станешь намного сильнее. А теперь, будь добра, изобрази трепетную барышню в обмороке, пока я доставляю тебя в лазарет. А ну лежать! – рявкнул Дияр на упрямую студентку.

Поморщившись, Ирита замерла, потом, немного подумав, прикрыла глаза и даже руки на животе сложила. Трепетная так трепетная, лишь бы побыстрее пережить позор.

Осторожно ее приподняв, Вирейский весело сказал:

– Цени, Калина, я редко ношу девушек на руках.

– Что, даже леди Аниту не носили? – полюбопытствовала всегда такая серьезная студентка, приоткрыв один глаз.

Секундная заминка, и в ответ раздалось грозное:

– Точно выпорю!

Ирита замолчала и смежила веки, вспомнив, что она барышня в обмороке. Но не смогла удержаться от улыбки, подумав, что Дияр вин Вирейский очень хороший преподаватель. А еще добрый и не такой уж и страшный, как ей показалось на вступительном экзамене.

Глава 16

Анита была готова взвыть от количества посетительниц, под любым предлогом заходивших в лазарет и словно невзначай выражавших восхищение тем, как Дияр о ней заботится и балует. Даже описали все купленные им пирожные. Первое время ей было любопытно, что же задумал Вирейский, а потом паломничество начало раздражать. Да и маг должен был прекрасно знать, что она предпочитает пирожные из кафе госпожи Даваны. Сам же их постоянно воровал!

Когда негодование достигло точки кипения, в лазарет явился сам виновник ажиотажа. С девушкой на руках… И это тоже стало предметом всеобщего любопытства. Даже непонятно за что дующийся на Аниту Ботрик выглянул из подсобки.

– Что случилось? – спросила целительница, подойдя к боевику.

– Дурость! – в сердцах выдал Дияр. – Впрочем, как всегда. Эй, Калина, открывай глаза. Ты бы еще захрапела для правдоподобности.

– Но, магистр, вы же сами приказали изображать барышню в обмороке, – серьезным голосом ответила студентка.

Посмотрев на возмущенную физиономию вроде как своего парня, Анита неожиданно рассмеялась, и напряжение предыдущих часов пошло на убыль.

– Иди за мной, я осмотрю ее, – распорядилась, направившись в сторону смотровой. – И все же, что произошло?

– Металлическим шаром в ключицу попало во время тренировок, – пояснил Дияр.

– Как же ты так? – с сочувствием спросила Анита, пока маг укладывал подопечную на кушетку.

– Ну чего зыркаешь? – проворчал Вирейский, когда студентка так и не ответила. – Поведай целителю о своей дурости.

– У меня сила скачет, – созналась та, отведя глаза. – Магия пропала в самый неудобный момент.

– А почему ты допустил ее к занятиям? – удивилась Анита, рассматривая пострадавшее место. Кожа сильно опухла и радовала глаз входящей в цвет гематомой.

– А я знал?! – обиделся Вирейский. – Мне об этом не удосужились сообщить!

– Ладно, ладно, не бушуй, – примирительно сказала целительница. – Можешь возвращаться, этот день Калина проведет в лазарете. Ближайшую неделю занятия ей точно не светят, ни теоретические, ни практические.

– Вечером зайду? – перед уходом спросил Дияр.

– Буду ждать, – согласилась Анита, подумав, что она просто обязана увидеть пирожные, о которых ей прожужжали все уши. – Ну а тобой, милая, мы займемся прямо сейчас, – сообщила она притихшей студентке. – Я так понимаю, магистр Вирейский наложил заклинание заморозки?

– Да, – хрипло ответила рыжеволосая девушка.

– И продержится оно еще около получаса. Чудесно! Что предпочитаешь: гипс или магией?

– Магией! – воскликнула Ирита и смутилась. – Простите.

– Кто бы сомневался, – хмыкнула Анита и закатала рукава. – Магией так магией. Только всю неделю тебе вообще нельзя пользоваться силой. Хотя с твоими скачками можно об этом не переживать.

* * *

Когда Дияр вернулся к своей подгруппе, то застал в прямом смысле разброд и шатание: студенты шатались без дела, разбредясь в разные стороны. Но, увидев преподавателя, они окружили его и принялись выспрашивать об Ирите. Мысленно Вирейский порадовался, что первокурсники такие дружные, а вслух разразился грозной тирадой о лентяях, которые становятся закуской даже самой медлительной нечисти.

Студенты прониклись и внимали. Но стоило Дияру замолчать, как донеслось робкое:

– А с Калиной-то что?

– Нормально все с ней! – сдался Дияр. – Сегодня останется в лазарете, неделя больничного. А теперь…

Его прервал раздавшийся над полигоном мелодичный звон, возвестивший об окончании занятий. Студенты заметно приободрились и с надеждой посмотрели на преподавателя.

– Продолжим в следующий раз!

Кто бы сомневался, что подгруппа мигом исчезнет… Вспомнив себя в их возрасте, Дияр понимающе усмехнулся и отправился докладывать о происшествии магистру Сторксу. Декана он нашел в одной из академических теплиц, успев перед этим обойти почти половину зданий. Дело трудоемкое, учитывая площадь, которую занимало учебное заведение.