Моя любовь, моя печаль. Книга 2

В связи с этим вокруг Фелипе снова стали сгущаться тучи. Вспомнили его прошлые прегрешения и однозначно пришли к выводу, что мафиози не зря нанял на работу жуликоватого экономиста.

Фелипе понимал, что это полный крах его карьеры. Теперь его не возьмут даже торговцем картинами, все будут думать, что он продаёт поддельные.

Пока никто, правда, не предъявлял ему официальных обвинений, но это пока.

Для Беренисе эта новость была не столь неожиданна. Чутьё подсказывало ей, что у Фелипе что-то должно случиться, особенно после того, как он укрыл от своего хозяина проценты. Ни один честный бизнесмен не позволил бы своему служащему распоряжаться деньгами, как тому заблагорассудится. Это мог сделать только человек, который зарабатывает деньги нечестно и не считает их. Так и получилось.

Правда, Беренисе в тот самый момент не встречалась с Фелипе. Мелкий их раздор был для неё первым звоночком. Она почувствовала, что их отношения зашли в какой-то тупик. Что им нужно время осмыслить всё и проверить себя. Но теперь, когда с Фелипе случилась беда, Беренисе махнула рукой на все эти душевные тонкости и помчалась к любимому, чтобы быть с ним рядом.

Фелипе был пьян. Оказалось, что днём к нему приходили из уголовной полиции. Они собирались выяснить кое-какие обстоятельства. Но любому было ясно, что Фелипе зададут много неприятных вопросов.

– Моё имя опять изваляют в грязи, – выговаривал он нетвёрдо.

– Ты никогда особенно не беспокоился о своём имени, – резонно заметила Беренисе. Прекрати пить! Ты считаешь, что это тебе поможет?

– Я так рад тебе, – пьяно заулыбался Фелипе. – Зачем ты злишься?

– Меня раздражают твои тёмные дела! Хватит с меня Аржемиро!

– Но я делал это ради детей и семьи.

– Да, Аржемиро говорил то же самое, – горько сказала Беренисе.

– Я заботился и о тебе! – помахал пальцем Фелипе.

– Прекрати! Это называется обыкновенной жадностью!

– Но деньги обесцениваются, Беренисе, – развёл руками Фелипе. – Разве полтора миллиона долларов это так уж много?

– У тебя столько денег? – ахнула женщина.

– Только – тсс… – Фелипе приложил палец к губам.

– Откуда они у тебя?

– Все в этой стране как-то крутятся…

– Вот мы и крутимся на месте! – в сердцах сказала Беренисе.

– Ты мне, очень нужна, любимая… – Фелипе попытался обнять её, но, ни руки, ни ноги уже не слушались его.

– Я тоже тебя люблю, – сказала Беренисе, укладывая Фелипе на диван. – Видно, такая у меня судьба – всю жизнь иметь дело с преступниками…

На следующий день Фелипе опять напился. В полиции ему прямо сказали, что подозревают его в непосредственной связи с наркобизнесом. Правда, никаких доказательств у них нет, но они и не собираются заводить уголовное дело, они просто ославят его на весь мир.

Почему-то именно в этот момент Фелипе вспомнил о Жоао.

– Боже мой, – плакал он пьяными слезами. – Как я мог так поступить с собственным сыном?

– У тебя есть возможность всё исправить, – сказала Беренисе.

Собственно, благодаря только ей Жоао не сел ещё в тюрьму за мелкие кражи. Работа в кафе было очень трудной, а денег хозяин платил очень мало. И то сказать, Жоао даже обыкновенный гамбургер не мог подать вовремя и как следует. Тогда начал он потихоньку приворовывать из кассы. Ведь ему приходилось теперь, и платить за квартиру, и питаться за свои деньги, а замашки у него остались великосветские, он мог, не подумав, бухнуть всю свою зарплату на ужин в клубе.

Беренисе поняла, что парень уже покатился по кривой дорожке. И как-то вечером позвала его к себе и накормила. С тех пор он ужинал здесь.

Кроме того, Беренисе все уши прожужжала Фелипе о том, что тот поступил с сыном жестоко. Фелипе поначалу и слушать об этом не хотел, а теперь вот вдруг вспомнил.

Он вообще становился плаксивым и сентиментальным, когда напивался, а напиваться он стал всё чаще…

А в один несчастный вечер Беренисе застала в доме настоящий переполох.

Фелипе был без чувств.

У Патрисии слёзы стояли в глазах.

– Он в коматозном состоянии! – выпалила она, увидев Беренисе.

– Надо вызвать врача! – испугалась женщина.

– Мне стыдно! Стыдно вызывать врача к пьяному отцу! Что скажут соседи?! – воскликнула Патрисиа.

– Фелипе, Фелипе! – Беренисе хлестала его по щекам, но он даже не шелохнулся. – Срочно наполни ванну холодной водой! – скомандовала она Патрисии. Она вспомнила, как когда-то Элза привела в чувство Эмилио.

Патрисиа бросилась в ванную.

– Господи, я же так просила его не пить! – От бессилия Беренисе готова была и сама расплакаться. – Но разве он когда-нибудь слушал меня? 

Вдвоём с Патрисией они оттащили тяжёлое, безжизненное тело Фелипе и опустили прямо в одежде в ванну.

Вода подействовала. Фелипе что-то невнятно промычал. Потом его стало тошнить.

Женщины только успевали подставлять ему таз.

Это было ужасно.

После хорошей порции чёрного кофе Фелипе пришёл в себя. Он открыл глаза и сказал:

– Он там в этом кафе ест одни булки с сосисками.

И тут же уснул.

– Надо спасать твоего отца, – сказала Беренисе Патрисии, когда они оставили Фелипе и, уставшие, сели в гостиной. – Ты слышала что-нибудь о группах «А.А.»?

– Анонимные алкоголики?