Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

После удара, нанесённого Московским миром, в Финляндии призадумались, где найти хоть какую-то защиту на будущее. В Швеции общественное мнение, которое всю Зимнюю войну тепло относилось к нам, вспыхнуло мощным пламенем за оборонительный союз. Хотя, если раньше сохранение независимости Финляндии расценивалось как политически выгодное для Швеции, всё-таки большинство шведов не считало это жизненно важным, ради чего Швеция должна была бы вступить в войну. «Шведы вряд ли полностью понимали, в каком счастливом положении мы находились в течение двух десятилетий после 1920 года, – писала “Свенска Дагбладет”. – Поверив в неизменность идиллии на Балтике, шведские государственные умы развалили оборону страны. Осенние события в Балтийских государствах и насильственный Московский мир в 1940 году жестко заставили нас понять, что наше положение стало значительно хуже». А, по мнению «Стокгольмс-Тиднинген», надо было добиваться того, чтобы оборонительные силы Швеции были в состоянии прийти на помощь Финляндии в случае возможного нового нападения России, независимо от того, будет тогда существовать оборонительный союз Швеции и Финляндии или нет. В интересах Швеции оборонять свою восточную границу в Финляндии, а не на реке Торнио4

или в Ботническом заливе. Если Советский Союз будет знать, что Швеция готова технически, если не политически, разместить свою оборону в Финляндии, то можно надеяться, что он воздержится от каких-либо действий против Финляндии. Ведь для него налицо будет опасность повстречать в Финляндии не только финские, но и шведские оборонительные силы. Это была та же мысль, что и в книге “Antingen-eller”. Кроме того, в общественном мнении просматривалось желание поддержать Финляндию после случившегося несчастья, для предотвращения которого Швеция не смогла оказать достаточную помощь.

Резко отрицательную позицию Кремля мне, как и многим другим, было трудно понять. Я до сих пор считаю её ошибочной. Оборонительный союз Финляндии и Швеции не представлял ни малейшей угрозы для Советской России. Напротив, он значительно укрепил бы мир на этой границе Советского Союза. В чём же состоит причина подобного подхода Кремля? Выше я писал, что «Правда» поначалу утверждала, что советское правительство вовсе не возражает против подобного оборонительного союза. Но, ссылаясь на выступление по радио Хамбро, да к тому же советское правительство наверняка имело информацию о публикациях в североевропейской печати, Молотов утверждал, что речь идёт о военном реваншистском блоке. Были ли это искренние слова или лишь предлог? Русские вообще, и не в меньшей степени большевики, очень подозрительны. Я это неоднократно замечал. Но трудно поверить, что из-за выступления Хамбро и какой-то статьи в шведской газете советское правительство стало считать, что оборонительный союз между Финляндией и Швецией представляет для него реальную угрозу.