Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

Я в Москве ничего не знал об этих переговорах. Поэтому очень удивился, когда 27 сентября Молотов сказал, что он получил информацию об имеющемся между Финляндией и Швецией союзе, или договоре, или пакте, направленном против Советской России и противоречащим статье III Мирного договора. Правда, сообщение Молотова было не совсем правильным, но оно показало, как и не раз до этого, насколько хорошо информирован Кремль, а также что у невинных североевропейцев не хватает понимания, что дипломатические вопросы следует обсуждать с крайней осторожностью. Ответил сразу, что отрицаю наличие подобного договора. Молотов высказал предположение, что я, находясь далеко от Хельсинки, не совсем в курсе дел. И в этом он был прав. У нас есть на этот счёт информация, сказал он. Я спросил, откуда у него такая информация. Молотов не захотел сообщать это, но сказал, что в Финляндии ссылаются на существование такого договора, а из Швеции на этот счёт поступают сведения по закрытым каналам. В этой связи он заявил: «Сейчас у нас устный разговор, но если получим письменные подтверждения, то вопрос станет серьёзным». Подобные резкие слова в мой адрес, посланника Финляндии, из уст премьер-министра и министра иностранных дел на официальной беседе прозвучали очень веско. Их нельзя было трактовать кроме как угрозу, и это и удивило, и встревожило меня.

Я писал министру иностранных дел Виттингу: «27.09 Молотов был серьёзен, а 30.09 – ещё более серьёзен, и беседа была крайне жёсткой, почти такой же жёсткой, как на мирных переговорах в марте. 27.09 его слова о союзе Финляндии и Швеции содержали скрытую угрозу, при этом он сказал, что сейчас у нас устный разговор, но, если будут бумаги, дело станет серьёзным. Это указывало на то, что пока ещё опасности нет. Но кто знает? Вся история с тайным союзом со Швецией меня удивляет. Правда, русские очень подозрительны, но вопрос мне кажется всё-таки преувеличенным. Это ещё раз показывает, насколько осторожными следует быть в речах у нас на родине». Я, который ничего не знал об этом деле, полагал, что речь идёт о каких-то сплетнях, но, как видно из вышесказанного, основания для него всё-таки были, хотя дело находилось на стадии переговоров. В начале октября от имени правительства Финляндии официально сообщил, что никакого договора не существует. Молотов ответил, что принимает моё сообщение к сведению.

Переговоры между правительствами Финляндии и Швеции продолжались. В упомянутом выше сообщении МИД Швеции говорилось, что 5 ноября вопрос обсуждался в комиссии риксдага по иностранным делам. Учитывая деликатное положение Финляндии, стремились подчеркнуть цель укрепления стабильности и безопасности в интересах сохранения мира на основе существующих договоров. При этом, хотели заранее получить уверенность, что эти планы не вызовут сложности ни со стороны Советского Союза, ни Германии.

6 декабря, в День независимости5

, в 23.30 я уже был в постели, когда позвонил секретарь Молотова и спросил, не могу ли я в этот же вечер прибыть в Кремль. Я не думаю, что совпадение с Днём независимости было намеренным. В половине первого ночи я был в кабинете Молотова. Он сказал, что у него для меня есть два сообщения, которые зачитал, а потом по моей просьбе отдал мне бумаги. Первая:

«Советское правительство получило от посланника в Стокгольме, мадам Коллонтай, информацию, переданную ей министром иностранных дел Гюнтером и посланником Финляндии Васашерна, о том, что между Швецией и Финляндией готовится соглашение о подчинении внешней политики Финляндии Стокгольму, а также о том, что впредь внешней политикой Финляндии будет руководить не Хельсинки, а Стокгольм. Советское правительство считает, что подобное положение, если оно действительно возникнет в отношениях между Хельсинки и Стокгольмом, будет означать ликвидацию Мирного договора между Советским Союзом и Финляндией от 12 марта, в соответствии с которым партнёром Советского Союза по этому Договору является не находящаяся в вассальном подчинении Финляндия, лишённая возможности отвечать за выполнение Договора, а независимое государство Финляндия, имеющая собственную внешнюю политику и способная отвечать по своим обязательствам, взятым по упомянутому Договору.

Советское правительство призывает правительство Финляндии взвесить всё сказанное выше и подумать о тех последствиях, к которым приведёт Финляндию подобное соглашение с любой иностранной державой, включая Швецию».