Читаем Моя шоколадная беби полностью

Вдруг слева его обошёл какой-то лихач. Боковым зрением Сытов увидел, что это красный «Мустанг» годов эдак девяностых, а за рулём темнокожая женщина в красном платье. Только темнокожая баба смогла обставить его на дороге, когда он был на пределе, когда другие водители испуганно расступались, прижимались к обочине, следуя верному правилу: «Дай дорогу дураку». Сытов нагнал «Мустанг», сел на хвост, но шоколадная баба в красном не ушла вправо и не прибавила скорость. Сытов мигнул фарами – результат тот же. Она шла с выбранной ею скоростью, по выбранной ею полосе и не собиралась сдавать позиций перед каким-то «подкрученным» «мерсом». Сытов посигналил, почти прилип к её бамперу, и в этот момент «стопы» «Мустанга» внезапно мигнули. Сытов резко дал по тормозам, чтоб не врезаться. Сзади его дружно обругали разноголосыми сигналами. Вот стерва – наказала, подставилась. Гадина, все сегодня против него.

Слева была разделительная полоса. Перескочив через бордюр и взметнув облачко пыли, Сытов пошёл вровень с «Мустангом», пытаясь сквозь слабую тонировку получше рассмотреть мулатку.

Хороша, породиста, с норовом. На него даже не посмотрела. «Жуть, как похожа на Катьку», – подумал вдруг Сытов. Он даже так не подумал, а будто ему кто-то это сказал. Сытов даже голос услышал: насмешливый такой голос, не женский, не мужской. «Жуть, как на Катьку похожа!»

«Катька была простушка, – возразил Сытов голосу. – Простушка, глупышка, покладистая и преданная, как собачонка. А у этой стиль, шарм, норов. Стрижечка баксов на триста, колечко на пальце неслабое, машина в тон платью. Кэт в её возрасте была бы не такая. Как жалко, что она так нелепо погибла. Ничто так не жалко как Кэт».

Он обошёл «Мустанг», дал резко по тормозам – в отместку, и оторвался. На светофоре «Мустанг» нагнал его, обошёл, разогнался немеренно и чуть не вписался в «Гелендеваген». Вильнул испуганно влево, уходя от удара. Сытов злорадно хмыкнул. Ему расхотелось умирать. Ему захотелось жить.

Отпуск!!! Вот приедет сейчас домой, плюхнется в ванну, выкурит сигарету, потом обзвонит турагентства и выберет себе подходящий маршрут. Лику оставит дома. Он вообще не скажет ей, что у него отпуск, сошлётся на творческую командировку.

Он погонял ещё по городу, поторчал в пробках, заехал в какой-то магазин и накупил массу ненужных «отпускных» вещей – шорты, майки, солнцезащитные очки, какие-то спреи и кремы для загара. Апофеозом этого шоппинга стала шляпа с загнутыми по бокам полями и заломом посередине. Сытов содрал шляпу прямо с манекена, надел на себя, и под хихиканье продавщиц рассчитался за неё. Она оказалась безобразно дорогой, эта шляпа, она не вязалась с его офисным видом, и именно поэтому Сытов её не снял. Так и поехал домой – голова ковбоя, тело клерка.

«Проезжайте», – махнул Сытову охранник и Сытов поймал его удивлённый взгляд. Никогда в жизни Сытов не возвращался домой в десять утра. Никогда в жизни не позволял себе в одежде ничего, кроме консервативных костюмов и классических джинсов. Сытов сдвинул шляпу на затылок, приложил два пальца к виску, шутливо отдавая честь, и проехал мимо шлагбаума.

Как он гордился, когда купил квартиру в этом доме! Охраняемая территория, многозначительный шлагбаум, камеры наблюдения, свой ключ от лифта у каждого жильца и больше двухсот квадратов жилой площади делали его жизнь более значительной и позволяли причислять себя к элите.

На парковочной площадке у дома Сытов вдруг заметил красный «Мустанг». Он голову мог дать на отсечение, это та самая машина, с которой он бодался на дороге, и за рулём которой сидела точная копия повзрослевшей Катьки. Сытов хмыкнул под нос и припомнил, что в последние две недели частенько видел «Мустанг» у дома. Наверное, шоколадная баба навещает какого-нибудь его соседа. «Москва – деревня, – подумал Сытов. – Весь мир – деревня. Не разминуться».

Он поставил машину в гараж и, насвистывая, направился домой.

Сытов не стал пользоваться лифтом, он решил, что съеденный в буфете кекс должен быть компенсирован бегом трусцой на пятый этаж. Бежать он, конечно, не побежал – просто пошёл быстрым шагом, стараясь максимально напрягать мышцы. На третьем он плюнул на мышцы, сбавил темп и ощутил лёгкий голод. Одна из дверей на площадке была приоткрыта, в квартире слышались возбуждённые женские голоса. Сытов постоял немного, послушал. Бабы о чём-то спорили, слов было не разобрать.

Здесь жил пожилой господин, он был одинок, поэтому Сытов удивился такому засилью женщин в его квартире. Он постоял ещё, услышал вдруг отчётливо: «Неужели вы думаете, что вас можно с кем-нибудь перепутать!» и пошёл дальше.


Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже