Моя тропа. Очерки о природе

Тут и заряночка, пушистый комочек, рыженькая грудка, проскочит сквозь прутья шалаша к носкам твоих сапог и бусинкой глаза блестит на тебя в полумраке осеннего утра. Или полёвка шмыгнёт, что-то подберёт с земли и жустрит оранжевыми зубками, только скуботок стоит.

В один из совсем уж ненастных дней той незабываемой осени, когда тучи грозились снегопадом, и в воздухе летели первые снежины, я, сидя в шалаше, услышал где-то совсем неподалёку странные трубные звуки. Сначала я подумал, что это Сашка трубит в стволы ружья. У него это неплохо получалось. Но звуки быстро перемещаются, и я понимаю, что это кричат лебеди.

И вот они мне видны, семь белых птиц на тёмной снеговой туче. Трубят, поют прощальную песню своей Родине! Летят низко, стремительно, держат путь на юго-запад, к озеру Чаны. Мерно взмахивают могучими крыльями. Даже на расстоянии видно, какие это большие и мощные птицы. Голоса лебедей постепенно слабеют, и я, привстав в тесном шалаше, почему-то стараюсь не потерять их из виду. И вот за вершинками дальних берёз мелькнул прощальным платком последний лебедь…

Это был последний лебедь и мой последний охотничий день. Ударили морозы, и на следующий день я уехал в Убинское и Новосибирск.

Вместо косуль – волки

Давно это было. Ещё в дни студенчества, в осенней октябрьской тайге под Иркутском…

Вот и стих шорох шагов Алика и Славки по опавшей листве.

В мелком распадке сумеречно. По его дну кульгукает мелкий ручеёк среди моховых кочек. За ним полого поднимается склон. Редкие, почти голые уже осины. Их подножия густо усыпаны жёлтыми, коричневыми, красными и оранжевыми листьями. Под каждой осиной свой цвет. Листья лежат так, слово осыпались в безветрие.

Влево распадок повышается. А справа, куда утекает ручей, я вижу пламенеющую осенними красками широкую падь. Там ещё вовсю властвует солнце.

Ручеёк как будто тянет за собой вечернюю прохладу к выходу из распадка. Словно невидимая и чуть ощутимая речка течёт вокруг меня, а я стою на её дне – настолько плотен и прохладен вечерний воздух. Тянет он так легко, что не может даже пошевелить немногие листья на почти голых осинах. Редко какой-нибудь оторвётся и падает, постукивая крепким черешком по сучкам.

Над широкой, освещённой солнцем падью, над прозрачными полушариями ив и черёмух, в сторону солнца летит ворон. Я его не вижу, но можно предположить, что до него метров двести-триста. Слышно его звонкое и печальное круканье – крук! крук! Тишина необыкновенная. Даже на таком расстоянии слышно, как режут воздух твёрдые перья его крыльев – ш-шех-х! ш-шех-х! ш-шех-х!

Я стою, привалившись спиной к большому, в мой рост, горелому пню и снова слышу, как гулюкает тихонечко ручеёк между пушистых зелёных моховых кочек.

Тишина. Однако я знаю, что через несколько минут крикнут загонщики. До них километра полтора. После первого их крика замрут мои соседи и сейчас неподвижные, словно изваяния – справа Мишка, слева Борис и ещё дальше другой Славка. Мы ждём косуль. Нас немного, всего шестеро – двое в загоне, четверо на номерах. С утра уже сделали четыре загона, но всё безрезультатно. С таким малым количеством охотников лучше не начинать этого дела – звери выходят из загона в сторону.

Вот и крикнули ребята там, вдалеке. Голоса постепенно приближаются, но стихают. Ребятам надо переходить ещё один распадок. Однако крики усиливаются, приближаются, но на самом гребне гривы начинают смещаться к вершине распадка. Они потеряли направление! Опять неудача! Как не везёт нам сегодня!

Но что это?

Уже плюнув на всё на свете и мысленно изругав незадачливых наших загонщиков, я слышу шорканье явно не человеческих ног по опавшей листве. Это там, где-то на верху гривы, прямо передо мной. Косули!? Слава Богу!

Я весь вниманье. Руки без рукавиц стынут на холодных стволах ружья, моего зимсона. Левую щёку холодит заметно усилившийся тягун из вершины распадка. Ну, это как раз и неплохо – ветер поперёк, значит, нашу стрелковую линию звери не учуют.

Шаги по листве всё слышнее. Но какие-то мягкие это шаги, не совсем похожие на шаги копытного зверя. И тут я вижу, как ко мне по склону распадка спускаются один за другим три волка! Такое впечатление, что они возникли как привидения, прямо посреди поляны. И в это можно было бы поверить, если бы не громкий шорох шагов по листве и сухой траве.

Вот это сюрпризик! Сердце начинает, как всегда при такой неожиданности, сильно колотиться. Волки тем временем почему-то разделяются. Первый идёт, как и шёл – вниз на меня и немного левее, между мной и левым от меня номером. Два других берут ниже по распадку, правее. Мишка наверняка уже увидел этих двух своих волков. Они направляются прямо к нему.

Ночлег после удачной охоты. Слева направо – Слава Домрачев, Боря Михайлов, Алик Хлебников, Слава Вшивцев и Миша Андреев.

Позиция у нас наивыгоднейшая. Мой волк совершенно не замечает меня. Вот он спустился к самому ручейку и начинает переходить замшелое дно распадка.