Моя удивительная жизнь. Автобиография Чарли Чаплина

Он великолепно ораторствовал во время всей поездки, в то время как его шофер мчался со скоростью около ста километров в час, а может быть, и больше, пролетая по опасным узким участкам и крутым поворотам. Неру с воодушевлением рассказывал мне о политике своей страны, но я должен признаться, что пропустил половину сказанного мимо ушей, поскольку больше всего меня заботила собственная безопасность на заднем сиденье мчавшегося автомобиля. Визжали тормоза, нас резко бросало вперед и назад, но Неру ничего этого не замечал. Слава богу, я получил возможность передохнуть, когда машина остановилась на перекрестке и дочь Неру вышла из своего автомобиля, чтобы с нами попрощаться. Тут Неру превратился в любящего и заботливого отца, он обнял дочь и ласково сказал: «Береги себя», хотя, по-моему, именно она должна была пожелать это своему отцу.

* * *

Во время корейского кризиса, когда весь мир замер в ожидании страшной развязки, мне позвонили из китайского посольства и попросили разрешения показать «Огни рампы» в Женеве для Чжоу Эньлая, который был ключевой фигурой в вопросе о войне и мире во время конфликта.

На следующий день премьер-министр пригласил нас пообедать с ним в Женеве, но еще до того, как мы выехали в Женеву, позвонил секретарь и сказал, что его превосходительство может задержаться, так как на конференции возникли дела, требовавшие неотложного решения. Он добавил, что премьер-министр присоединится к нам за обедом чуть позже и нам не следует его ждать.

Когда мы приехали, то с удивлением обнаружили, что Чжоу Эньлай уже ждал нас на ступеньках у входа в свою резиденцию. Как и всем людям в мире, мне не терпелось узнать, что же произошло на конференции, о чем я сразу и спросил. Он позаговорщицки похлопал меня по плечу:

– Все прошло как надо, мы пришли к мирному соглашению несколько минут назад.

Я слышал много интересных историй о том, как коммунисты вынуждены были отступить в глубину Китая в тридцатых годах и как потом под руководством Мао Цзэдуна небольшая кучка активистов пережила реорганизацию и отправилась маршем на Пекин, получая повсеместную военную поддержку. Этот марш был поддержан всеми шестьюстами миллионами жителей страны.

В тот вечер Чжоу Эньлай рассказал нам волнующую историю о триумфальном появлении Мао Цзэдуна в Пекине. Более миллиона человек собрались приветствовать его. На площади была установлена большая трибуна, метров пять в высоту, и по мере того как Мао поднимался вверх по лестнице, его голова, а потом и вся фигура медленно появлялась под рев миллионной толпы. Это рев усиливался до того момента, пока фигура вождя полностью не появилась на трибуне. Великий Мао Цзэдун, покоритель Китая, оглядел миллионную толпу на площади и вдруг закрыл лицо руками и заплакал.

Во время того знаменитого похода Чжоу Эньлай всегда был рядом с вождем и делил с ним все трудности и лишения, а я смотрел на его волевое и симпатичное лицо и удивлялся, насколько спокойно и молодо он выглядел.

Я рассказал ему, что в последний раз был в Китае, в Шанхае, в 1936 году.

– О да, – сказал он, задумавшись, – это было еще до начала нашего похода.

– Ну, теперь вам никуда далеко ходить не надо, – решил я пошутить.

За обедом мы пили китайское шампанское (кстати, весьма неплохое) и произносили множество тостов – на русский манер. Я произнес тост за будущее Китая и сказал, что, хоть и никогда не был коммунистом, всецело присоединяюсь к народу Китая в его желании сделать мир лучше для себя и для всех остальных людей на свете.

* * *

В Вевё у нас с Уной появились новые друзья, среди них были Эмиль Россье и Мишель Россье с их семьями. Эмиль познакомил меня с пианисткой Кларой Хаскил. Она жила в Вевё и всегда, когда была в городе, вместе с семьями обоих Россье приходила к нам на обед, после которого садилась за рояль. Ей было уже за шестьдесят, но она была на пике своей славы и ездила со своими знаменитыми концертами по Европе и Америке. В 1960 году она поскользнулась и упала со ступеньки поезда в Бельгии и умерла в больнице.

Я часто слушаю ее пластинки, особенно последнюю, которую она записала незадолго до смерти. Прежде чем я начал переписывать свою автобиографию в шестой раз, я поставил пластинку с Третьим фортепьянным концертом Бетховена в исполнении Клары и оркестра под управлением Маркевича. Эта музыка всегда казалась мне настоящим, близким к идеалу произведением искусства, она и воодушевила меня закончить эту книгу.

Если бы мы не были столь заняты своими семейными делами, то могли бы вести активную светскую жизнь в Швейцарии, поскольку нашими соседями являются королева Испании, граф и графиня Шевро д’Антрег, которые очень тепло к нам относятся, звезды современного кино и писатели. Мы часто встречаемся с Джорджем и Бенитой Сандерс[172] и Ноэлом Кауардом[173], который живет поблизости.

С наступлением весны к нам приезжают многие наши американские и английские друзья. Трумен Капоте[174], который работает в Швейцарии, часто бывает нашим гостем. На Пасху мы с детьми обычно уезжаем на юг Ирландии, и этого вся наша семья ждет каждый год.