Моё море (СИ)

— Я действительно сбежал и хотел попасть на сушу сам после того, как никто из вас и слушать не пожелал об этом моём желании, — при этом и отец, и Эслан синхронно нахмурились и сжали губы, демонстрируя недовольство. — В пути я неожиданно услышал голос. Очень странный. Бесполый. Невозможно сказать, принадлежал он мужчине или женщине. Он спросил меня, правда ли я хочу на сушу, и я заверил, что да, хочу. После чего я увидел яркий свет, пришла боль. Очнулся уже на суше из-за того, что на меня ругалась девушка. Всё вокруг было непонятным и порой не соответствовало описаниям Эслана, и лишь потом я узнал, что забросило меня в другой мир, где единственная раса разумных существ — обычные люди.

Стоило словам упасть в пространство, как я смог насладиться видом отвисших челюстей своих родственников. В их глазах застыло неверие пополам с шоком. Пришлось спешно продолжить свой рассказ о жизни среди сухопутных, пока отец с братом не пришли в себя и не начали задавать вопросы, сбивая ими с толку.

Мне не часто доводилось видеть на лице моего сурового родителя большую палитру эмоций. Обычно он сдержан, почти безэмоционален, но тут и его пробрало.

Моя «исповедь» затянулась надолго. За, казалось бы, короткий отрезок времени я умудрился много чего пережить и набрался впечатлений до конца своих дней. Но когда я дошёл до финала истории и рассказа про тейнов, которые обитают в том мире, отец стал мрачнее штормового моря.

— Мерзкие твари, — выплюнул он с отвращением. — Надеюсь, настанет тот день, когда сиэрнары истребят весь их поганый род.

Меня же больше волновало нечто другое.

— Откуда наши исконные враги в другом мире? — произнёс я.

— Мне почём знать, — последовал ответ родителя.

Не понравилась мне эта поспешность и то, как он быстро отвёл взгляд. Создалось впечатление, что отец что-то знает и сознательно темнит. Брат вовсе будто в себя ушёл.

— Ложь, — прищурился я. — Отец?

— Ничего я не знаю, — обрубил он таким тоном, что стало ясно: большего сейчас от него не узнать.

Только я тоже забывать не собираюсь и намерен докопаться до истины. Хочу знать, откуда в чужом мире наши враги, которые не были удивлены, обнаружив меня. Более того, они искали и охотились на меня, умудрившись обмануть мои инстинкты и заманить в ловушку.

Оставалась ещё одна важная тема, если не главная, и говорить об этом было сложнее всего. Почему-то на особое понимание я не рассчитывал.

— Я не женюсь на выбранной тобой девушке, — произнёс на выдохе, — потому что девушка, с которой я вернулся домой, моя Отани.

Тишина, повисшая в помещении, была такой, что, казалось, даже вечный шёпот моря стих. Лицо брата выражало изумление, но неприятия я не заметил, тогда как у родителя шок сменился яростью.

— ЧТО?! — взревел он. — Ты сам понял, что сказал?! Не бывать этому! Я никогда не позволю смешать нашу кровь с какой-то сухопутной иномирянкой!

— Ты можешь сколько угодно злиться, — ответил устало, чувствуя себя каким-то истощённым, — но это не отметит факта, что свою избранную я встретил. Каждый сиэрнар знает, как важна для нас Отани.

— Да будь она хоть трижды избранной, я запрещаю! — кипятился Владыка. — Какой позор! Мой сын спутался с сухопутной дрянью!

— Не смей так говорить о Маше! — разозлился я в ответ.

Весь страх перед куда более сильным противником, каким я воспринимал сейчас отца, испарился. Я был зол, что в очередной раз меня не желают слышать и оскорбляют ту, без которой теперь моя жизнь не имеет смысла.

— Так, — решил вмешаться брат, — давайте вы оба успокоитесь, хорошо?

Миротворец хренов. Но сейчас он вовремя. И снова, как обычно, папаня тут же замолк. Пару минут в зале висела тишина. Каждый старался призвать хаос мыслей к порядку.

— Я принял решение, — размеренно, без былой ярости, заговорил отец, — как бы ни была мне отвратительна мысль об Отани иного вида, но я не могу спорить с волей Богов. Пусть остаётся, раз без неё тебе теперь никак. Любовницей. Выдадим за служанку или какую гостью. Но жениться ты обязан. Договор с правителем северного края о вашем с его дочерью браке заключён давно, и он будет исполнен. Я дал слово, и твоя обязанность — повиноваться моему решению.

Недавно я предполагал, что слова о скором браке — не более, чем попытка меня наказать, но сейчас все надежды осыпались песком. Слово Владыки не нарушают. Мой отец решил мою судьбу несколько лет назад, и только Богам под силу отменить этот договор. Ну, или заставить сторону невесты отказаться, что нереально. Кто же откажется войти в род Владык? Никто.

Это катастрофа. Конец всему. Маша никогда не согласится на столь унизительную роль и вскоре просто уйдёт из моей жизни навсегда, и я никак не смогу ей помешать. Не имею морального права. Это для нас встретить Отани — величайший дар или проклятие, а сухопутная девушка из иного мира без капли магии лишена этого… проклятия. В моём случае дар обернулся бедой. Мне не суждено стать в этой жизни счастливым. Все другие женщины мне теперь будет безразличны. Это неизбежно.