Моисей

Но, признавая греховность народа, Моисей не просто молит Бога о прощении, но вступает с ним в жесткий спор. Более того – в какой-то момент этого спора он начинает дерзить Богу и в определенной степени бросает Ему вызов:

«И вернулся Моше к Богу и сказал: «Совершил этот народ страшный грех и сделали они себе золотого идола. И потому простишь ли их? И если нет, – то прошу Тебя – сотри и меня из книги Твоей, которую Ты написал!» (Исх., 32:31-32).

Во всей Библии есть только три эпизода, в которой Всевышний сообщает своим избранникам, что задумал тотальное уничтожение множества людей.

Первым, кто получил такое сообщение, был Ной. Но, узнав о грядущем Всемирном потопе, Ной и не подумал просить Бога о милосердии для своих современников. Он был праведником, но праведником только для себя и только «в своем поколении» – то есть по-сравнению с другими жившими в его эпоху людьми.

Вторым таким человеком стал первый из праотцев еврейского народа Авраам. Когда ему стало ясно, какую участь уготовил Бог жителям Содома и Гоморры, Авраам вступил с Ним в спор, моля пощадить всех горожан ради живущих в этих городах праведников. Но когда Авраам получает ответ от Бога, что во всем Содоме нет и десяти праведников, он сдается и прекращает молитву.

Моисей же не просто спорит с Богом за свой народ – он идет в этом споре до конца. «Если Ты намерен уничтожить этот народ, то уничтожь вместе с ним и меня, ибо я часть этого народа; я не желаю становиться начатком какого-либо иного народа; моя судьба и его судьба неразделимы. Если Ты решил изменить свой план хода истории человечества, то меня это не касается, я не желаю быть частью этого нового плана – лучше сотри меня из той Книги Жизни, в которую в момент сотворения мира были внесены имена всех, кому предстоит пройти по земле!» – вот смысл слов Моисея.

При этом пророк не мог осознавать, что своим требованием стереть его из Книги Жизни он ставит Бога в некую тупиковую ситуацию: ведь даже в случае появления альтернативного плана человеческой истории Моисею была уготовлена в нем решающая роль. И потому ответ Бога на эту дерзость выглядит жестким и уклончивым одновременно:

«Того, кто согрешил передо Мной, сотру Я из Книги Моей!» (Исх., 32:33).

«Кто ты такой, чтобы указывать Мне, как Я должен поступать?! Если бы Я захотел, Я и в самом деле с легкостью стер бы тебя из Своей Книги и поставил бы на твое место кого-то другого! И главная Книга человечества вполне могла бы обойтись и без упоминания твоего имени. Но Я буду судить и тебя, и твой народ по справедливости, не обращая внимания на эту твою дерзость», – такова суть ответа Бога Моисею.

И снова Библия уклоняется от передачи напряженного диалога между Богом и Моисеем во всех подробностях, но из его обрывков видно, что сначала Бог смягчается и отказывается от идеи уничтожения еврейского народа (на самом деле Он отказался от этой мысли еще прежде, чем Моисей начал спускаться со скрижалями с горы Синай), однако Он отказывается и заниматься дальнейшей судьбой этого народа, сохранить за ним его избранность.

Тогда Моисей силой своей молитвы убеждает Бога исполнить Свое обетование. И Бог соглашается это сделать, но отвечает, что теперь, после происшедшего, Он сам больше не будет указывать путь евреям и идти с ними, а определит для этих целей какого-нибудь ангела.

Но Моисею снова этого мало – он начинает настаивать, что тем евреи и отличаются от других народов, что вести за собой их должен сам Бог; никакого ангела в качестве своего поводыря и духовного учителя они не примут. И в итоге Моисей добивается того, чтобы Господь принял и это его условие.

Второй, немаловажной частью этих диалогов Бога с Моисеем стало сообщение и скрупулезное разъяснение последнему как деталей строительства Переносного Храма, которым евреям предстояло соорудить на время пребывания в пустыне, так и тех законов, на основе которых они должны были строить свою повседневную жизнь.

И, наконец, на Синае Моисею довелось пережить еще одно глубочайшее мистическое переживание, которое в научно-популярных книжках по библеистике обычно определяется как попытка Моисея «увидеть Бога». В ответ, пишут обычно авторы подобных книг, Бог сказал Моисею, что никто не может увидеть Его лицо и остаться в живых, а потому Он разрешил пророку увидеть Его только со спины.

Действительно, в Библии есть строки, которые можно истолковать и подобным, крайне примитивным образом:

«И сказал Моше: «Пожалуйста, открой мне Славу Твою!» и ответил Бог: «Я проведу перед тобой все благо Мое, и провозглашу перед тобой имя Бога, но помилую Я лишь того, кого решу помиловать, и пожалею лишь того, кого решу пожалеть». И еще сказал Бог: «Ты не сможешь увидеть лицо Мое, потому что не может увидеть Меня человек и остаться в живых». И сказал Бог: «Вот есть в моем мире место: встань на этой скале. И будет так: когда будет проходить мимо тебя Слава Моя, помещу Я тебя в расселину скалы и укрою своей ладонью, и увидишь ты меня сзади, но лицо Мое не будет увидено тобою» (Исх., 33:18-23).