Мокрая вода

Дворники уже прибрали город. Редкие прохожие осторожно пробовали скользкий тротуар ногами. Небольшой морозец, дышится глубоко, вкусно. Снега мало. Голые деревья, белые, ещё не запачканные газоны.

– А весна уже здесь. – Он поглядел по сторонам, словно искал её приметы. Не нашёл, только ощутил где-то глубоко, и вздохнул полной грудью, жадно, по-новому. С удовольствием предвкушая встречу с Ниной, вкусный завтрак и уютное настроение.

Стараясь не шуметь, разулся, прошёл к столу, стал выкладывать продукты.

Неожиданно Нина обняла его сзади, прижалась.

– Ты принёс радость свежести! А я собралась умирать в твоё отсутствие, но раздумала и сейчас счастлива!

– Как ты неслышно ступаешь, – сказал он. Потом повернулся, поцеловал её в ложбинку груди такой родной, вкусный запах. – Доброе утро.

И гладил по спине, ощущая, как она прижимается всем телом.

– Что у нас на завтрак? – спросила Нина.

– Яйцо всмятку, тосты со сливочным маслом, листок салата, творог со сметаной и абрикосовым джемом, чай с лимоном. Сырники с абрикосовым джемом хочешь? Это быстро, двадцать минут.

– У-у-у! Аппетитно. Помочь?

– Я сам. Ничего сложного, мне будет приятно.

– А я – в ванную.

– Хорошо! – Он посмотрел в окно: – Видишь?

– Что? – улыбнулась, встряхнула волосами.

– Весна родилась.

– Чувствую. – Глубоко вздохнула, запахнула халатик и пошла в ванную.

Боб накрыл стол.

Нина вышла, глянула, приподняла тонкие брови.

– Вот это да! Какая красота! И так будет каждое утро?

– Только в праздники, чтобы не надоело! Прошу, – жестом пригласил Боб.

– А я, оказывается, проголодалась!

Нина присела к столу, поправила влажные волосы.

– Сейчас схомячу всё, что есть!

Она взяла листок салата, захрустела, зажмурилась от удовольствия.

– Знаешь, что надо делать, чтобы скорлупа во время варки не полопалась?

– Не-а. – Она посмотрела на коричневое яйцо в руках, покрытое паутинкой белых трещинок.

– Варить без скорлупы.

– Как это? – засмеялась.

– Шучу. Хотя есть такой способ – «пашот» называется. В крутой кипяток разбивается яйцо, но так ловко, чтобы оно сохранило свою форму. Не всякий сможет. Только очень опытные повара. Например – я!

Дверь спальни приоткрылась, появился Уильям. Хвост, как труба кирпичного завода – высокая, прямая. Подошёл к своей мисочке, мурлыкнул разочарованно, недовольно посмотрел на Нину.

– Ну вот! Почто животину тиранишь?

– В холодильнике посмотри, пожалуйста.

Он нашёл пакетик фирменной кошачьей еды, выложил. Уильям мурлыкнул коротко, осторожно лизнул маленьким язычком и принялся не спеша подъедать с разных сторон коричневую горку.

Нина с аппетитом кушала.

– Я предлагаю следующий план, – сказал Боб. – Ты занимаешься косметикой, я в это время делаю хачапури.

– Что?

– Творожная булочка с сыром. Грузинская кухня. У тебя в холодильнике подсохший сыр. Вернёмся и с чаем схомячим. – Боб улыбнулся. – Мне нравится это слово, особенно в твоем исполнении. Только подскажи – где у тебя сода? Да! И сито, просеять муку, добавить кислорода, чтобы пышнее поднялось тесто. Это примерно полчаса, минут сорок. Мы оставим остывать и пойдём гулять. Сразу нарезать нельзя – сыр вытечет.

– Потрясающе! Сколько в тебе талантов!

– У меня хороший учитель – Василич, познакомлю при случае. И мне приятно тебя удивлять.

– Мне хочется быть твоей! После таких заявлений!

Боб стал готовить тесто, натирать на тёрке сыр жёлтыми душистыми ленточками.

– А куда мы пойдём? В кафе-мороженое, под ручку?

– Нет, по городу. Доедем до Тургеневской, по Большой Лубянке до Сретенского монастыря, а можно по Фролову переулку – поплутать немного.

– Хочешь уйти в монастырь?

– Нет. После того как встретил тебя – нет. Может быть, потом как-нибудь, в скит, грехи замаливать, свои и чужие. Посвятить себя аскезе.

– Мысль материальна, а вначале было слово, – серьёзно сказала Нина.

– Да. Как говорили древние – бойтесь желаний, они исполняются. Но какую цену придётся за это платить и когда?

Нина присела на рыжий диванчик, принялась «делать лицо». Была в этом доверительность, открытость. Что-то домашнее. Боб молчал, возился с тестом, изредка поглядывал на Нину.

– Семейность, – нашёл нужное слово и улыбнулся. – Как сильно я по этому соскучился и как быстро привыкаю!

– В смысле?

– Слово хорошее вспомнил.

Он сделал тесто, разделил пополам, раскатал две лепёшки. Перемешал тёртый сыр с яйцом и сметаной, выложил поверх нижней лепёшки. Разровнял, второй лепёшкой накрыл, края защипнул. Заглазировал взбитым яйцом, проткнул вилкой в нескольких местах.

Нина изредка поглядывала на его уверенные движения.

– Пусть постоит минут десять, дозреет, потом в духовку. – Присел на табуретку вполоборота, стал смотреть в окно, чтобы не смущать Нину, занятую макияжем.

Через полчаса Боб вынул из духовки хачапури – золотисто-коричневый, лакированный сверху. Выложил на блюдо, накрыл полотенцем. Через материю шёл парок, он почувствовал под руками тепло, вдохнул дразнящий запах свежеиспечённого хлеба, сыра. Изначальное что-то, почти библейское.

– Как аппетитно пахнет! Хоть снова столу!

– С сухим красным вином будет просто замечательно!

– С таким питанием я очень скоро растолстею!