Молчаливый полет

Россия близилась к низовью;Водой два берега расперло;В даль, обтекаемую кровью,Шел Киров дельтой многогорлой;Был плес истории вспузырен;За устьем, в судороге шквала,Смыв колья мреж и соль градирен,Как море, масса бушевала.Готовься к лоцманской нагрузке,Слыви смутьяном и задирой,Сережа Киров, зрей в кутузкеИ на фарватере лавируй!Годами жизни арестантскойГлядел в решетчатую щель ты,Чтоб из блокады астраханскойПрорваться к воле в прутьях дельты.И так же пламенно-отважен

Был на песках бакинских дюн ты,Где брызжут нефтью в гирлах скважинПротоки вспыльчивого грунта.Понаторел ты, друг наш Киров,И в нефтяном горючем «кире»,И в планах бриттых пассажировA la «карман держи пошире»…Мазутом флаги им заляпав(«О, мистер Кирофф, — он проныра!»),Отправил бриттых ты сатраповВ страну классического Кира.И вот — Нева, как цель, как луза:Через Москву, с юго-востока,К северо-западу СоюзаЛег кабель Кировского тока.Так шел ты по диагонали,Так ты бурлил на Невской дельте,

Пока незримый хор каналийНе прошептал — «в затылок цельте»!Река течет Охотным рядом,Колонным залом, сетью устийИ, заблестев прощальным взглядом,Впадает в море черной грусти.А он в гробу дельтоугольномЛежит под орденским покровомИ, как недавно в старом Смольном,Совсем не кажется суровым.О зал, юпитерами брызни!За ним — река священной распри,Река побед, где гибли слизни,Кура при Кире и Гистаспе, —И он плывет в огромный КаспийБездонной памяти и жизни…

4 декабря 1934

СТИХОТВОРЕНИЯ РАЗНЫХ ЛЕТ

1920-й[139]

Иоанн провозвестил Христа.Иудея вслушалась, немея.Ирод правил, страсть была чиста,Пред царем плясала Саломея. —Семь шелков сронила роковых,Семь преддверий муки человечьей,И ценой последнего из нихПолучила голову Предтечи.Так пред нами век иных невзгодЗаплясал в порыве небывалом,И ниспал четырнадцатый годВ этой пляске первым покрывалом.Шесть одежд ниспали бахромой,Разметались прахом шестилетним, —Чья же гибель скрыта за седьмой?

Что за год откинется последним?Отсекутся ль головы людей?Протрубится ль судная опала?Саломея юности моей,Не срывай седьмого покрывала!

Июль 1920 — декабрь 1925

Фантазия[140]

Что за странная отрада?Что за синее просонье?Мне тебя уже не надоНа свисающем балконе…И слежу за белым шлейфом,Взволновавшимся у двери,Усыпленный тихим кейфом,Тихим кейфом предвечерья.

Начало 1921

Тургеневские мотивы[141]