Молчи или умри

Подполковник внимательно осматривал каждый предмет. Остановил свой взгляд на новом электрическом радиаторе. Полистал отрывной календарь с разными пометками. Приподнял тюфяк, выдвинул ящик, распахнул тумбочку, стоявшую между окном и кроватью — в нос ударило кислым запахом. На нижней полочке белели банки с остатками кислого молока, лежала колода карт. Пантера взял ее, рассыпал карты на постели, быстро перетасовал и положил на место. Сверху валялся уплаченный счет за электричество, разные квитанции и даже книга, захватанная и растрепанная. Подполковник сосредоточенно все перебрал, а одну бумажку, чем-то его привлекшую, положил к себе в портмоне.

— Что и требовалось доказать, — изрек он.

Женщина устало смотрела на него.

— Что-нибудь случилось?

— Как только разберемся, дадим вам знать, — коротко ответил Пантера и вышел из комнаты. Коев пошел вслед за ним.

В кабинете подполковника их ждали бутерброды, две чашки кофе и лимонный сок, приготовленные Эли.

— Не горюй, Марин. Ужин у нас с тобой что надо! Свиные отбивные, печеночка, слоеный пирог с брынзой…

Коев весело смеялся.

— А Милен сейчас в таверне заморских гостей рыбкой потчует и в ус не дует.

— Да я не об угощении печалюсь. Просто обещал товарищам провести с ними вечер. А раз не сдержал обещания, значит, возгордился. Разве им втолкуешь, что это совсем не так. Тут выспаться и то не успеваешь. Когда возвращаюсь домой, жена уже десятый сон видит. На ребятишек утром лишь мельком гляну и бегом, даже позавтракать не всегда успеваю…

Пантера жаловался, одновременно набирая какой-то телефонный номер.

— Аврамов? Аврамова мне! Здравствуй, начальник, ты тоже еще на работе торчишь? Ясно, ясно… Слушай, тут дело одно наклевывается. Зайдешь?.. Жду.

Он положил трубку.

— Ну, что скажешь, Марин?

— Лучше послушаю, что ты мне скажешь.

— Сказал бы, да не знаю что.

— То тебе все ясно, то на попятную.

— На, прочти вот эту бумаженцию, — вынул он из кармана давешнюю записку.

Марин развернул листок и, не поверив глазам своим, подошел к лампе. Что за наваждение! На бумажке крупными буквами было выведено:

МОЛЧИ ИЛИ УМРИ!

Как это оказалось в комнате бывшего полицейского? Ведь это же девиз Старого. Молчи или умри! Выходит, тот, кто его написал…

— Ну? — нетерпеливо спросил Пантера.

— Голова кру́гом. Ничего не понимаю.

— Эх ты, интеллигент! Все ясно как белый день.

— Что тебе ясно?

— Запугивали Соломона.

— Думаешь, бумажка…

— Это отнюдь не случайная бумажка. И полицейская крыса оставила ее на видном месте не без умысла. В случае чего, наведет на след. Надо же, ум пропил, а все же кумекает что к чему.

— Кто же может ему угрожать?

— Вот этого я сказать пока не могу. Но что угрожали, уверен. Боятся, видно, что сболтнет лишнего, выдаст кого-то. А уж я-то точно знаю, что он никого не выдал.

— Но кого в наше время выдавать? Кроме как бывших, вроде бы некого.

— Логично. И этот бывший…

— …заподозрил, что он его может предать или уже предал.

— И?

— И расквитался с ним.

— Да-а… Весьма правдоподобно.

Подполковник поднял трубку.

— Дежурный? Митев, зайди на минутку.

Вошел капитан Митев.

— Явился по вашему приказанию, товарищ подполковник!

— При неизвестных обстоятельствах, возможно, погиб пожилой человек. Твоя задача — обыскать близкие окрестности, соседние села и все улицы города. Узнать, было ли совершено в последние два дня убийство, или нападение…

— Особые приметы, товарищ подполковник?

— И приметы им подавай! — моментально отреагировал начальник. — Вот тебе приметы: старик высокого роста, крупный… Если документы при нем, то зовут Соломон Пейчев Карастоянов.

— Слушаюсь!

— Действуй!

Пантера подсел к столику.

— Бери бутерброды.

Коев отказался:

— Спасибо, что-то не хочется. Слушай, а что с теми страничками, ну, где записаны показания Старого? Нашел ты их?

— Ах да, чуть не забыл. В комитете их не оказалось.

— Как так — не оказалось?

— А вот так. Нет их, исчезли. Кынчев перерыл все бумаги. Нет их, и все тут.

— Но, послушай…

— Кто-то их взял.

— Правильно. Но ведь заявление Старого не исчезло.

— Да что особенного было в тех показаниях?

— Я же тебе говорил, что ничего особенного. Но в конце было написано, что Старый подозревает кого-то, но скажет об этом позднее. Так и написано: «Но об этом позднее».

Пантера встал и нервно заходил по комнате. Коев никогда бы и не подумал, что этот увалень может быть столь подвижным. Сняв трубку, он набрал номер.

— Алло! Кто у телефона? Цонков?.. Ты что, дежурный сегодня?.. Отлично… Зайди-ка ко мне.

Положив трубку, подполковник подошел к Коеву.

— Так что тебе сказала Аня?

— Чтобы я был осторожен.

— Нет, она тебе другое что-то сказала.

— А… что Ш. жив.

— Вот видишь. Предатель жив. Представляешь?

В комнату вошел низенький, полноватый майор.

— Товарищ подполковник, по вашему приказанию явился!

— Цонков, пораскинь мозгами. Возьми дело Ивана Коева. Но не ту папку, что у нас, а ту, что в горкоме партии. Нужно выяснить, в чьих руках она побывала. Выдавали-то, наверняка, за подписью. Дело спешное, но повнимательнее.

— Есть, товарищ подполковник!

— Результаты доложить мне лично.

— Так точно, товарищ подполковник!

— Вы свободны.