Молитва по ассасину

— Я знаю, что ты считаешь нападение сионистов чудовищной исторической аферой, не могу не восхищаться твоим умом и смелостью, но тем не менее считаю, что ты ошибаешься.

— Тогда почему этот убийца преследует нас?

— А почему «черные халаты» послали за тобой охотников? У Рыжебородого много врагов, а ты — козырная карта в переговорах. Старейший — всего лишь еще один игрок.

— Возможно, ты прав. — Сара смотрела прямо перед собой. — Я просто хочу просмотреть дневники до конца. Мне лишь частично удалось изучить интересующие меня записи. С твоей помощью…

— Я могу вывезти тебя в Канаду. — Ракким внимательно смотрел на дорогу. — Мы можем сменить автомобиль и удрать от ассасина. Через четыре-пять дней, в зависимости от дороги и патрульных…

— Не говори ерунды.

Ракким бросил на нее взгляд и снова сосредоточился на дороге.

— Ты нисколько не изменилась с момента первой нашей встречи. Даже в шесть лет была смутьянкой.

Сара положила руку ему на колено.

— Давай вернемся за дневниками. Ты знаешь, как я люблю читать в постели.

У Раккима перехватило дыхание от смелости ее прикосновения. Пытаясь скрыть охватившее его возбуждение, он еще раз посмотрел в зеркало заднего вида.

— Сначала решим самую насущную проблему.

Несмотря на ее браваду, он видел в тусклом свете приборной панели, как осунулось лицо девушки, с каким напряжением она всматривалась в темноту. Сара никогда не бывала в этой местности. Да и вообще мало кто из горожан. Даже полиция предпочитала объезжать район стороной.

В последний раз они встречались всего пару месяцев назад, однако теперь Сара выглядела значительно старше. Не только усталость обвела ее глаза темными кругами. Теперь она понимала, какие чудовища притаились в темноте совсем рядом с уютным любимым домом. Для подобной личности, отличавшейся логичностью мышления и твердостью духа, осознание того, насколько изолированной и привилегированной была ее прошлая жизнь, могло стать настоящим ударом. Подобное часто происходит с теми, кому случается найти близкую подругу убитой. Или с теми, кому пришлось лишить человека жизни, прекрасно понимая необходимость поступить так не единожды, причем во второй раз все наверняка пройдет значительно легче. Да, пережить подобное сродни истинному пробуждению. Она училась жить. Если им удастся остаться в живых, Сара будет относиться ко всему гораздо проще.

— Почему ты останавливаешься?

Машина замерла на середине дороги. Ракким выключил фары, но двигатель глушить не стал.

— Если мы не едем в Канаду, значит, должны убить ассасина.

Только обломки бетонной стены остались от указателя, когда-то извещавшего путешественников о въезде в поселок «Зеленый вереск» — один из многих загородных участков, выделенных под строительство жилья для рабочих Сиэтла. «Доступное мусульманское жилье в неиспорченном мусульманском районе». Все закончилось крахом и для «Зеленого вереска», и для других загородных поселений. Модернов не устраивали долгие поездки в город, пугали окрестные дремучие леса и постоянно растущее беззаконие. Поселки постепенно превращались в руины, витражные окна выбили вандалы, печные трубы обвалились, а слой мха, покрывавшего стены, вполне годился для набивания подушек. Постепенно сюда переселились сквоттеры, совершенно спокойно относившиеся к отсутствию электричества. Они бы и сами с готовностью перерезали линии электропередач и взорвали водопровод, пребывай коммуникации в рабочем состоянии. Подъездную дорогу перегородил завал из упавших деревьев. «Зеленый вереск» существовал лишь на бумагах, уже много лет погребенных в архиве.

— Не нравится мне это место, — заметила Сара.

Ракким дважды мигнул фарами. Немного подождал и мигнул еще раз.

— Нужно уезжать. — Сара встревоженно заозиралась. — Убийца… он догонит нас.

— Нет, он остановился одновременно с нами. Ассасин не собирается нас догонять. Не хочет, чтобы мы догадались о том, что он следит за нами. Он предпочитает оставаться там, где есть, прятаться в темноте. Ему, конечно, доставляет удовольствие находиться недалеко от нас, но все равно приходится соблюдать определенную дистанцию. Он полагает, что при любом раскладе наши жизни в его руках. Это его опьяняет. Доставляет наслаждение куда более яркое, нежели секс. Он думает, будто мы остановились не потому, что обнаружили слежку, а просто из соображений осторожности. Он уважает нас за это. Подозрения возникнут только в том случае, если мы начнем действовать слишком неосмотрительно. Он любит играть. Чем дольше длится игра, тем большее наслаждение он испытает, убив нас в финале.

— Ты говоришь так, словно читаешь его мысли.

Ракким погладил ее по плечу, уловив сквозь тонкий свитер мелкую дрожь. Он не винил ее за неспособность совладать со страхом. Голова ассасина заполнена битым стеклом и истерзанными животными. Бывший фидаин внимательно оглядел заросли по обеим сторонам дороги. Опустил до половины боковое стекло. В салон ворвался шум дождя, запах влажной земли и кедра. Запах жизни.

— Это он сидел в будке охранника, когда мы проезжали мимо. Я надеялся рассмотреть его, но он…