Молниеносец. Тайна Громовика

Я называл себя Джемом в память о радостных моментах. Но сейчас всё изменилось. Я больше не беззаботный мальчишка. Я приближаюсь к дикому огненному вихрю, где меня ждёт либо победа, либо поражение. Но победа будет только моей, а поражение застигнет всех, так что цена потери намного выше. Поэтому я не могу проиграть. Я больше не Джем. Отныне я Витязь.

В рюкзаке зашипела рация:

– Витязь! Витязь, приём! Это Сокол.

Я немедленно остановился и выхватил рацию.

– Сокол, приём! Витязь на связи, – ответил я. – Как обстановка дома?

– Нас рассекретили! – вздохнул Пашка. – тётя Валя плачет, а твой отец собирается ехать тебя искать.

Я похолодел.

– Пашка, этого нельзя допустить! Задержи их, пожалуйста! Через пять минут я буду на месте.

– Есть задержать! – по-военному отозвался Пашка. – Сделаю что могу!

– Конец связи, Сокол!

– Конец связи, Витязь!

Я убрал рацию и снова вскочил на велосипед. Если Пашка не задержит родителей, через пять-десять минут отец будет здесь.

Глава 11

Чем ближе я приближался к станции, тем сильнее у меня внутри всё сжималось. То, что издалека казалось чарующим небесным шоу, вблизи смотрелось совершенно жутко. Огромная грозовая туча, покрытая разрядами молний, точно огненными венами, висела над остановленным из-за непогоды парком ветряков. Их трёхлопастные головки замерли, не реагируя на дикие порывы ветра, будто боялись, что очередной разряд ударит в них со всей мощью и злобой, которую способна источать буря такого масштаба.

Я почувствовал, как дрожит на груди мой медальон и вытащил его из-за пазухи.

Щит Перуна Громовик и молния на оборотной стороне горели синим пламенем, а сам медальон вибрировал точно приёмник.

– Чувствуешь, что мы рядом, – сказал я ему.

Мне показалось, что именно в тот момент я проникся к медальону странным ласковым чувством, как к другу. Явно ощутил, что я не один. Что он – живой! Медальон как мой боевой соратник рвётся в бой.

– Не подкачай, – сказал я ему и убрал под футболку.

Снова послышались позывные Пашки. Я ответил.

– Сделано! – рапортовал мой друг. – Я вывел из строя автомобиль твоих родителей. Так что они не смогут приехать.

– Отлично! Что ты сделал?

– Не спрашивай, – весело ответил Пашка. – У тебя свои секреты, а у меня – свои. Главное, что машина останется в гараже.

– Ты настоящий друг! – прокричал я, потому что меня накрыл раскат грома.

– Моя мама и брат тоже здесь, у вас дома, – сказал Пашка.

– Так лучше, – сказал я.

– Батя, оказывается, там, в оцеплении ветряков. Сказал, что если они не найдут решение как обезвредить дикую грозовую тучу в ближайшие полчаса, то снимут оцепление и объявят о всеобщей эвакуации людей, – предупредил Пашка. – Он сказал, что всё плохо. Молнии шарашат каждые 15 секунд. Когда интервал станет в 10, начнётся эвакуация.

– Тогда всё, заканчиваем разговор, – заторопился я.

– Я выяснил для тебя как они оцепили станцию. Сказал отцу, что беспокоюсь, что он ближе всех к этой туче и всё такое.

– Так, и?

– Он говорит, что к туче близко подойти никто не может. Эпицентр закрыт каким-то непонятным электрическим куполом. Как будто внутри работает генератор и создаёт оболочку в виде магнитного поля, да ещё и непрозрачного. Туда и учёных в специальных костюмах посылали, и роботов – всё без толку. Купол никого не пускает.

– Меня пустит, – сказал я.

Ну да, – неохотно согласился Пашка, а потом неожиданно обратился ко мне по имени: – Ярик, может, ты вернёшься? Вдруг тебя этот Электрический Дракон сожрёт? Ну эвакуируют нас и ладно. Посидим с тобой вместе в бомбоубежище, подумаем там что делать, а?

– Нет, Пашка, – отрезал я. – Я должен это сделать.

– Вас понял, Витязь, – с грустью сказал друг.

– Конец связи, – сказал я. – Батарейка быстро садится.

Мы закончили переговариваться, порешив, что я ещё раз выйду на связь позднее. Заряд батареи предательски быстро снижался. Может, из-за непогоды всё сложнее было держать сигнал. Может, дистанция между передатчиками была слишком велика. Предел зоны покрытия у таких раций с усиленной антенной не более пяти километров, а я уже был почти на крайнем его рубеже.

Станция была совсем рядом. Я снова крутил педали так быстро, как мог.

Скоро впереди показались плотные ряды тяжёлой техники и люди, одетые в плащ-палатки. Наверняка и Пашкин отец сейчас там.

Я оставил велик в кустах и стал потихоньку пробираться к оцеплению.

Мне пришлось потратить с десяток ценных минут на то, чтобы найти тот участок в оцеплении, где было меньше всего людей.

Наконец, я нашёл одно такое место. Там стояли какие-то машины с радарами или просто огромными антеннами – наверное, для армейской связи или слежения за небом. Рядом с машинами стояли всего пара офицеров. И они с интересом наблюдали за происходящем в небе.

Я тихо прокрался к кузову одной из машин и притаился. До того, как я подошёл ближе, офицеры оживлённо что-то обсуждали, а сейчас как на зло замолчали.

Я боялся шелохнуться. Если заметят – плакала моя миссия.