Молния

– Той ночью в горах он сказал, что вернется буквально через несколько дней и все объяснит, да?

– Но с тех пор я больше его не видела. Я ждала семь месяцев, и теперь мне кажется, что, когда кто-то внезапно материализуется, это может быть мой ангел-хранитель или с таким же успехом еще один Кокошка с автоматом.

Рассказ подруги взбудоражил Тельму, и она беспокойно заерзала, словно через нее пропустили электрический ток. Не выдержав, она вскочила со стула и принялась беспокойно расхаживать по комнате:

– А как насчет Кокошки? Копы что-нибудь о нем выяснили?

– Ничего. При нем не было вообще никакого удостоверения личности. «Понтиак», на котором он приехал, оказался ворованным, так же как и джип. Они проверили его отпечатки пальцев по всем базам данных, но все впустую. А как ты сама понимаешь, труп допросить невозможно. Копы не знают, кто он такой, откуда приехал и почему решил нас убить.

– У тебя было достаточно времени для размышлений. Итак, какие-нибудь мысли есть? Кто твой ангел-хранитель? Откуда он явился?

– Не знаю. – В принципе, у Лоры имелось одно предположение, правда совершенно безумное и не имевшее доказательств, однако она скрыла от Тельмы свою гипотезу в первую очередь потому, что теория эта со стороны казалась крайне эгоистичной. – Просто теряюсь в догадках.

– А где этот пояс, который он тебе оставил?

– В сейфе. – Лора кивнула в угол комнаты, где под ковром был спрятан встроенный в пол сейф.

Общими усилиями они приподняли огромный, от стены до стены, ковер, освободив сейф, представлявший собой цилиндр диаметром двенадцать дюймов и глубиной шестнадцать дюймов. Внутри лежал только один предмет, который Лора и поспешила достать.

Подруги прошли к письменному столу, чтобы рассмотреть странную вещь при более ярком освещении. Лора направила на него свет настольной лампы на гибкой ножке.

Пояс шириной четыре дюйма был сделан из эластичного черного материала, возможно нейлона, в который были вплетены медные провода, создававшие некий сложный, затейливый рисунок. Пояс имел не одну, а две медные пряжки, что объяснялось его шириной. Кроме того, к поясу, слева от пряжек, была пришита похожая на старинный портсигар плоская коробочка размером примерно четыре на три дюйма и толщиной всего три четверти дюйма, тоже медная. Даже при ближайшем рассмотрении Лора с Тельмой не смогли обнаружить, как она открывается; коробочка была абсолютно гладкой, за исключением желтой кнопки диаметром меньше дюйма в нижнем левом углу.

Тельма пощупала странный предмет:

– А он говорил, что будет, если нажать на желтую кнопку?

– Он просто попросил меня ради всего святого не нажимать на нее, а когда я поинтересовалась почему, он ответил: «Потому что тебе явно не захочется оказаться там, куда эта штука тебя доставит».

Подруги стояли рядышком в свете настольной лампы, не сводя глаз с пояса, который держала Тельма. Было уже начало пятого утра, и притихший дом походил на мертвый лунный кратер.

Наконец Тельма нарушила молчание:

– А тебе никогда не хотелось нажать на кнопку?

– Никогда, – твердо ответила Лора. – Когда он говорил о месте, куда я могу попасть, у него был такой жуткий взгляд. Я видела, ему самому ужасно не хочется туда возвращаться. Тельма, я не знаю, откуда он явился, но по его глазам поняла, что он живет чуть ли не по ту сторону ада.

В воскресенье днем Лора с Тельмой, надев шорты и майки, расстелили пару одеял на задней лужайке и устроили долгий расслабляющий пикник с картофельным салатом, холодной вырезкой, сыром, свежими фруктами, картофельными чипсами и посыпанными пеканом булочками с корицей. Подруги играли с Крисом в разные игры, и мальчик от души веселился, отчасти потому, что Тельма, сумев поубавить фонтан своего остроумия, сыпала шутками, рассчитанными на восьмилеток.

Увидев белок, прыгающих по двору возле опушки, Крис захотел их покормить. Лора дала ему булочку со словами:

– Разломай на мелкие кусочки и брось им. Они все равно не подпустят тебя поближе. И далеко не отходи. Понятно?

– Конечно, мамочка.

– И не подходи к лесу. Держись поближе к нам.

Крис отбежал на тридцать футов, на полпути к лесу, и, встав на колени, принялся отрывать кусочки булочки и бросать белкам, пытаясь подманить юрких зверьков поближе.

– Славный малыш, – сказала Тельма.

– Лучший на свете. – Лора придвинула к себе «узи».

– Он от нас всего в десяти или в двенадцати ярдах, – заметила Тельма.

– Но он ближе к лесу, чем ко мне. – Лора пристально вгляделась в тени под плотными рядами сосен.

Тельма извлекла из пакета несколько чипсов:

– Автомат в корзинке для пикника. Оригинально. Пожалуй, это впервые в моей практике. Но мне нравится. Не нужно бояться медведей.

– И муравьев тоже.

Тельма легла на бок, подперев голову рукой, но Лора осталась сидеть, скрестив ноги по-турецки. Оранжевые бабочки, словно вобравшие в себя солнечный свет, порхали в теплом августовском воздухе.

– Малыш, похоже, потихоньку приходит в себя, – сказала Тельма.