Молодая Элита

Веснолуние – ежегодный праздник. Его с размахом отмечают по всей Кенеттре. Торжества продолжаются три вечера подряд: каждый вечер чествуется одна из лун. Каждый вечер в самой крупной гавани Эстенции устраивается пышный бал-маскарад. В полночь с шести кораблей пускают фейерверки. Раффаэле говорил, что зрелище это удивительно красиво.

Однако в нынешнем году Энцо и его соратники решили устроить фейерверк на своей манер: поджечь корабли раньше, чем оттуда в небо полетят снопы разноцветных огней. Это покажет силу Общества Кинжала и слабость королевской власти. В дерзкой вылазке буду участвовать и я.

– Город быстро превращается в пороховую бочку, – говорит мне Раффаэле.

Сегодня он нарядился в зеленые одежды, расшитые золотом. Лицо скрыто золотой полумаской. Скулы и брови сверкают под густыми слоями пудры.

– Если король вздумает сжечь нас у столба, наши соратники нас вызволят.

Раффаэле улыбается мне, но совсем не так, как на канале, когда он пел колыбельную. В его учтивой, заученной улыбке мелькает что-то хищное.

– Люди устали от слабого короля. Когда Энцо захватит трон, народ поддержит перемены.

Я слушаю, думая о своем. На мгновение я представляю себя в подобном положении: я больше не завишу от чужих капризов и прихотей. Наоборот, мне все кланяются и торопятся выполнить каждое повеление. Каково бы это было? Как бы я себя чувствовала, обладая такой властью?

Впервые я выхожу в Эстенцию вечером. Мы идем к каналу, что тянется параллельно улице. Там уже стоят заказанные гондолы. Консорты разделяются на стайки по несколько человек и усаживаются. Я занимаю место рядом с Раффаэле и еще двумя консортами. Деревянные сиденья поскрипывают. Легкая гондола дрожит, пуская круги по воде. Отчаливаем и движемся в сторону гавани. Я во весь глаз смотрю на вечерний город.

Никакие вечера не сравнятся по красоте с вечерами празднества Веснолуния. И наверное, ни один город так не преображается, как вечерняя Эстенция. Мы попадаем в волшебную страну света.

Фонарики освещают мосты, отчего вода под ними приобретает оранжево-золотистый цвет. Отовсюду слышится музыка и всплески смеха. Почти все в масках. Теплый вечер так и манит отдаться веселью. В небе висят три луны, образуя почти равносторонний треугольник. В воздухе пролетают балиры. Свет лун делает их крылья совершенно прозрачными. Эти громадные птицы до сих пор меня завораживают. Только в Эстенции я увидела их на столь близком расстоянии. Вытянутые тела балир, да еще на фоне лун, делают их похожими на сказочных драконов.

Вдали в гавани виднеются силуэты шести кораблей, с которых будут запускать фейерверки.

Мосты охраняются пешими и конными инквизиторами. Они единственные, кто сегодня не в карнавальных одеждах и без масок. Белые мундиры, расшитые золотом, – зловещее напоминание о действительности. Солдаты инквизиции сегодня повсюду. Возможно, праздничные толпы их не замечают, но я ощущаю напряжение, исходящее от этих «миротворцев». Прячу от них лицо. Раффаэле сказал, что город – это пороховая бочка. А сегодня мы намерены поднести к этой бочке зажженный фитиль.

К тому времени, когда мы прибываем в гавань, праздник в самом разгаре. Статуи ангелов и богов, окаймляющие площадь, с головы до ног убраны цветами. Несколько гуляк, уже успевших хорошо набраться, забрались на статуи, чтобы помахать веселящейся толпе. Я глубоко вдыхаю, ловя запахи океана, сладкой и пряной выпечки, жареной свинины и рыбы.

Раффаэле дожидается, пока наши спутники не покинут гондолу, затем изящно выходит сам и подает мне руку. Консорты приехали сюда не для отдыха и праздничных гуляний. Их тут уже ждут клиенты. Раффаэле берет меня за руку. Мы проходим еще несколько шагов. Раффаэле останавливается. Его тоже дожидается какая-то воздыхательница.

– Удачи, – говорит он, сжимая мою руку. – Если что, возвращайся через катакомбы. Пути ты знаешь.

Он уходит. Я одна. Вокруг – пестрая бурлящая толпа. Я оглядываюсь по сторонам. У меня колотится сердце. Я настолько привыкла повсюду ходить вместе с Раффаэле, что испытываю растерянность.

Но вскоре мне на талию ложится другая рука. Энцо.

Не знай я заранее, что мы встретимся, я бы его не узнала. Лицо и волосы Энцо скрыты хитроумной маской, превратившей молодого принца в лесного фэйра. На голове торчат сверкающие рога, а вместо волос – тонкие серебряные нити, переливающиеся на свету. Открыты лишь губы и глаза. Энцо придирчиво оглядывает мой сегодняшний наряд: тамуранский тюрбан, повязанный с особой тщательностью, платье из золотистого шелка и, конечно же, фарфоровую маску, скрывающую шрам на месте левого глаза. Губы принца изгибаются, и он произносит:

– Прекрасный сегодня вечер.

Он приветствует меня легким поклоном. Я молча улыбаюсь в ответ. Энцо целует меня в щеку и берет под руку. Меня обдает жаром.

Мы идем дальше. Принц держится на почтительном расстоянии, и все равно я чувствую тепло, исходящее от его тела. И не только тепло. От Энцо веет чем-то очень приятным и возбуждающим. Мысленно приказываю себе не забывать, зачем мы здесь. Чтобы успокоиться, я смотрю в сторону причалов.