Молодость без страховки

Наша героиня сегодня испытывала то смутное и редкое чувство, что называют счастьем. Хотя нет. Его лучше уподобить сливкам, снимаемым с молока, или пене на морской волне. Его можно сопоставить с частью того истинного ощущения счастья, которое вспыхивает в жизни человека неожиданно и затухает так быстро, что тот даже понять-то ничего не успевает, лишь потом, спустя много лет, осознаёт – ухватил он за хвост эту редкую синюю птицу. Ухватил, да удержать не сумел.

Вернее будет сказать, что мадам Дроздомётова после поездки к дочери преисполнилась спокойствием (а покой, как известно, дороже счастья). Она не сомневалась отчего-то, что мистер Баскервиль выполнит своё обещание – он не только издаст её мемуары в известном лондонском издательстве, но и уговорит Арину уехать вместе с ним, дабы достойно продолжить карьеру актрисы в столице туманного Альбиона.

Короче говоря, истерзанное сердце Авроры Владимировны насквозь было пропитано надеждой, как потрескавшаяся земля в знойное лето ожиданием долгожданного ливня.

Помечтав за чашкой кофе о будущей блаженной жизни, как собственной, так и Арининой, представив себе очень явственно поездку в Лондон на первую премьеру дочери в театре сэра Джона, она мысленно увидела Биг-Бен, утопающий в сиренево-лиловом густом тумане.

– Что-то нехорошо, что в тумане мне всё видится, неопределённость в этом какая-то есть, неконкретность, – недовольно проговорила Аврора Владимировна и решила голову пустыми мечтами не забивать, а тихо делать своё дело. – На чём я там остановилась? – спросила она сама себя, включая компьютер в сеть. – Ага, ага, – понимающе закивала головой мадам Дроздомётова, когда на экране высветилось её довольно необычное приветствие читателю. – Салфет вашей милости! Недурно, недурно, – задумчиво пролепетала она и вдохновенно воскликнула: – Просто, нестандартно, а главное, со вкусом!

Перечитав начало третьей книги воспоминаний спустя два дня после его написания, Аврора Владимировна осталась им довольна. Как в день отъезда в город, окрещённый ею Осранью, она ощутила чувство глубокого удовлетворения, поскольку и теперь ей показалось, что стиль её стал значительно лучше, перо увереннее, а используемые слова не только точны, но стоят в тексте на тех местах, где и должны стоять. Окрылённая успехом мадам Дроздомётова забарабанила по клавиатуре – она писала о том, как после развода с Юриком Метёлкиным больше года жила с Ариной у своей матери, Зинаиды Матвеевны, в соседнем от бывшего мужа доме. О том, что Геня всё это время обитал у Ирины Стекловой, от которой у него была дочь – четырёхлетняя Наташка, и что, несмотря на это, Кошелев не собирался вести мать своего ребёнка в ЗАГС.

Аврора Владимировна очень подробно описывала то тяжёлое для неё время, когда она, разведясь с неверным мужем, перешла работать в посольство, долго и мучительно размышляла над превратностями судьбы – мол, а что было бы, если б фортуна повернулась к ней лицом тогда-то и тогда-то, или как сложилась бы её жизнь, не выйди она замуж за изменщика Метёлкина... Потом мысли её накинулись, как аквариумные рыбки на сухой корм, на Вадика Лопатина. «Как, наверное, я была бы счастлива, если б Вадька не уехал тогда с родителями в Мурманск!» – думала она, с упоением рисуя безоблачное бытие со своей первой любовью.

Долго ещё наша героиня изливала свои мечты и предположения на экран ноутбука. Мы же их опустим, поскольку воздушные замки – это одно, а настоящая жизнь Авроры, уж поверьте, совсем другое, можно сказать даже – прямо противоположное. И посему на этом самом месте автор, с позволения любезного читателя, поступит так, как поступал всегда в таких случаях. Он оставит Аврору Владимировну наедине с её текстом и сладкими грёзами и продолжит повествование самостоятельно, лишь сверяя факты и события из жизни своей героини, незаметно просачиваясь в её мысли и воспоминания. И так же, как в предыдущих книгах, самые интересные из них и заслуживающие внимания будут отфильтрованы, обработаны и занесены в конце концов в хронологическом порядке в нижеследующий том.

Итак, во второй книге мы остановились на том, как свободная от брачных уз двадцатипятилетняя Аврора, красивая до невозможности (настолько, что ни один мужчина, проходя мимо, не в силах был не повернуться и не проводить её долгим взглядом, который чаще всего выражал лишь одно – бесконтрольное и неосознанное желание), с конским хвостом густых пшеничных волос, в своём любимом крепдешиновом платье шоколадно-солнечной расцветки, прихватив рекомендательное письмо уже известного читателю популярного в те годы певца Фазиля Маронова, отправилась устраиваться на работу в представительство одной из закавказских республик, где должность посла занимал в то время отец Фазиля, Зухраб Маронов.