Молодые люди

— Бабуля ты моя старенькая, бабуля суровая, пойми хорошенько: что он для меня и что я для него! Мы — товарищи! Понимаешь? Просто товарищи, которые заняты одним общим делом — и только!

Нет, бабушка не переставала мотать головой с прежним осуждением.

— Поясницу схватило, — сердилась она едва слышно. — Ну, не без того, случается… Ну, раз схватило, шел бы домой, к жене, лечиться… А нечего тут… хоть товарищ-растоварищ!

Наташа прикрыла бабушке рот ладонью.

— Тихо, тихо! Давай сейчас не будем.

Поспешив на цыпочках к вырезанной в фанере арке, она опасливо глянула в сторону дивана. Спит крепко Саша…

На первую пробу у Полины Ивановны Сухановой сошлись и сам Сатрап, и дирижер, и балетмейстер-постановщик, и Саша, и обе артистки из основного состава, занятые в ролях Марии и Заремы. С этого дня у Наташи прибавилось столько работы, что от всех сторонних, вне театра, выступлений пришлось отказаться начисто. Уклонялась она и от встреч с товарищами, с подругами, от всяких развлечений, пренебрегла даже интересным вечером в ЦДРИ, где иностранные гости, деятели итальянской кинематографии, показывали два своих новых, всесветно нашумевших фильма.

И как раз в эту самую пору Толя Скворцов позвонил по телефону, пригласил ее в консерваторию. Восьмого июля. Отличный будет концерт. Рахманинов и Шуберт. Последний концерт сезона! Дирижер Мравинский.

Она отлично помнила, что сама просила Толю как-нибудь вместе послушать музыку, и вот теперь приходилось отвечать ему таким увертливым, врасплох захваченным тоном:

— Что?.. Рахманинов?.. Да, да, конечно… но я… Это все прекрасно, Толя, но, к сожалению… Вы говорите — восьмого?

Толя где-то очень-очень далеко кашлянул смущенно, потом ответил с достоинством:

— Да, концерт восьмого. Извините, что побеспокоил.

— Нет, нет, — испуганно вскрикнула она, — я свободна восьмого вечером и буду очень рада!.. Толя, слышите?.. Ради бога, не сердитесь на меня, я вам потом все объясню… Слышите, Толя? Даже если я устану до последнего, до чертиков, все равно… Вечер восьмого июля — наш с вами вечер!.. Слышите, Толя?.. Наш вечер! Что бы ни случилось, будем вместе на концерте… Да?..

Они условились — где и в котором часу встретятся. Потом обменялись новостями: экзамены начались; театральный сезон закрылся, но у Наташи особенные обстоятельства, она при встрече расскажет подробно; у Коли Харламова большое несчастье — тяжело захворал отец, с сердцем плохо; а от Алеши пришло первое письмо, Толя непременно захватит письмо с собой, и они почитают вместе…

— Да! Слушайте, слушайте, Толя… Это мне очень важно! Вы не знаете, что можно почитать… ну, какие есть исследования, характеристики, анализы образов пушкинской поэмы «Бахчисарайский фонтан»? Пожалуйста, разузнайте… Хорошо?..

Восьмого июля Наташа с утра работала особенно много. Репетиция была назначена в помещении хореографической школы, потому что театр был занят приехавшей на гастроли в столицу труппой Саратовской оперы.

Румянцев, не жалея ни сил, ни времени, повторял с Наташей дуэт Гирея и Марии. То была большая и сложная хореографическая сцена. Крымский хан и заточенная в глубине роскошных покоев гарема пленница вели меж собою ожесточенный душевный поединок. Хан неистов в страсти, но с благоговейной кротостью молит о любви. Повелитель — он раб. А пленница — царица в непокоренной своей гордости, в непоколебимой верности своим былым клятвам.

Музыка звучит бурно и жарко, когда хан в исступлении и в полузабытьи готов силой сломить сопротивление прекрасной девушки, а она, хрупкая, мечущаяся, как былинка в бурю, изворачивается, извивается в его объятиях, упираясь в грудь противника крепко сжатыми кулачками. А потом в музыке снова слышатся медлительные и печальные мотивы — сила склоняется перед слабостью, неистовство опять оборачивается в кротость, истинная любовь снова ищет только любви, только ответного, со счастьем слитого чувства…

Полина Ивановна и Саша в кратких перерывах между повторами делились множеством замечаний, которые Наташа с жадностью запоминала. Оба платка, что захватила она с собою в сумочку, так увлажнились, что были больше непригодны. Пришлось вытащить из чемоданчика полотенце.

За дверями класса — стеклянными в верхней половине — начинали, как в школьные годы, собираться непрошеные зрители.

Снова маленький отдых. Саша в синих, стянутых резинкой у пояса и у щиколоток рабочих штанах, в белой, заправленной под пояс рубашке и Наташа в хитоне с развевающимися полами неутомимо бродили по залу — как принято отдыхать среди занятий в балетном классе.

— Десять дней такой работы… — сказал он. — Знаешь, сколько это убытков? Хочешь, подсчитаем?

— А ну их! — отказывалась она. — Наверстаем в свое время.

— А все-таки! Для интереса… Хотя бы за одну последнюю неделю! Подобьем итог?

— Давай!

Саша пересчитал, сколько было за последнюю неделю приглашений «налево», от которых они отказались, чтобы беречь силы. Выводило, что он потерял около полутора тысяч дополнительного заработка и она — половину этой суммы.