Молодые львы

Саперная рота прибыла с наступлением темноты, таща на себе понтоны и доски настила. Майкл и другие солдаты помогли саперам снести все к реке. По пути они миновали светлое пятно. Майкл знал, что это шинель лейтенанта, но даже не посмотрел в ту сторону. Когда саперы, работая в ледяной воде, собрали половину моста, в небо взлетела первая осветительная ракета. Потом с обеих сторон заговорила артиллерия. С немецкого берега доносились и винтовочные выстрелы, но редкие и беспорядочные. Американцы отвечали минометным огнем. Снаряды немцев ложились как попало. То ли они экономили боеприпасы, то ли корректировщики из-за плотного огня американцев не могли точно указать цель. Во всяком случае, в мост не попал ни один снаряд. Трех саперов ранило на другом берегу, все остальные вымокли до нитки от всплесков падавших в воду снарядов.

Осветительные ракеты заливали реку, мост, берега неестественным синим светом, от которого люди словно теряли одно измерение и становились плоскими, тонкими, как бумага, и чем-то напоминали насекомых. Первые солдаты взвода перебрались на другой берег без проблем, но потом были ранены Лоусон, который свалился в воду, и Муковски.

Майкл, согнувшись в три погибели, сидел рядом с Ноем, который, положив руку ему на плечо, удерживал его на месте. Они увидели, как один человек, потом другой, миновав мост, выскочили на другой берег. Кто-то упал поперек моста, и другим солдатам пришлось перепрыгивать через него.

«Нет, – думал Майкл, чувствуя, как его плечо дрожит под рукой Ноя, – это невозможно, нельзя требовать от меня такого, никак нельзя…»

– Беги, – прошептал Ной. – Беги, пора!

Майкл не двинулся с места. Снаряд упал в реку в десяти футах от моста. Столб черной воды обрушился на доски, на мгновение скрыв лежащего на них человека.

Майкл почувствовал, как его сильно двинули по шее.

– Беги! – кричал Ной. – Беги, сукин ты сын!

Майкл вскочил и побежал. Снаряд рванул землю на другом берегу у самого моста, когда позади остались первые десять футов скользких досок, но Майкл продолжал бежать, не задумываясь, цел дальний конец моста или нет.

А еще через мгновение мост остался позади. Из темноты послышался голос: «Сюда, сюда…» – и он послушно повернул в указанном направлении. Споткнувшись, Майкл упал в воронку, где уже кто-то был.

– Все нормально, – хрипло прошептали ему в ухо. – Сиди здесь, пока не переправится вся рота.

Майкл прижался щекой к холодной, сырой земле, которая приятно освежала его разгоряченную кожу. Он поднял голову, посмотрел на фигурки, бегущие по мосту между фонтанами воды, и глубоко вдохнул. «А я ведь это сделал, – подумал Майкл. – Я наступал под огнем противника. Мне это по силам. Я был ничуть не хуже остальных». К собственному удивлению, он почувствовал, как его губы расползаются в улыбке. Наконец-то, сказал себе Майкл, поворачиваясь лицом к немцам, он становится настоящим солдатом.

Глава 37

Лагерь смотрелся неплохо, мало чем отличаясь от обычного армейского лагеря. Он раскинулся посреди зеленых полей, на фоне крутых склонов заросших лесом холмов. Правда, бараки стояли ближе другу к другу, чем казармы, и окружали их два ряда колючей проволоки, которые через равные промежутки перемежались сторожевыми вышками. Но главным отличием был запах. Уже в двухстах метрах от лагеря запах становился таким густым и плотным, словно благодаря сложной химической реакции вот-вот должен был перейти в твердое состояние.

Кристиана, однако, запах не отпугнул. Под ярким солнышком весеннего утра он торопливо захромал по дороге к главным воротам. Во-первых, хотелось есть, во-вторых, он надеялся получить в лагере хоть какую-то информацию. Возможно, там действовал телефон и поддерживалась связь со штабом еще воюющей части. Может, работало радио… А вдруг – тут он вспомнил отступление во Франции – удастся разжиться велосипедом…

Кристиан мрачно улыбался, приближаясь к лагерю. «Я стал специалистом по технике индивидуального отступления, – думал он. – Весной 1945 года эти знания пришлись очень кстати. Если возникает необходимость оторваться от разваливающейся военной части, обращаться надо только ко мне, – думал он. – В этом вопросе я стал ведущим нордическим экспертом. Могу определить, что полковник решил сдаться в плен вместе с подчиняющимися ему войсками, за два дня до того, как такая мысль только придет полковнику в голову».