Монады

Все равно научится! —

И я научился, но некая обреченность все равно присутствует во всем вокруг

* * *

Только в Европе думают, что жизнь дается один раз.

Это является причиной всяких поспешностей, включая революции.

Я долго думал над этим, но для себя все-таки решил, что я европеец

* * *

В самой ранней юности я видел, как на свежей пачкающейся еще траве совокуплялись очень пожилые люди.

Тогда я не мог понять, как такое вообще возможно

* * *

Я подходил к высокому парапету, на котором сидела обычная чайка.

Вдруг она как-то боком, скукожившись, свалилась вниз.

Я подбежал взволнованный к парапету, приняв ее за что-то человечески-беспомощное в отношениях с высотой, воздушными провалами и падением, и опять был обманут

* * *

В детстве с приятелем, моим легким полуродственником, будучи дачными детьми, написали мы в деревенский колодец.

Жители деревни обозлились несказанно и кричали, что нас убить впору.

А сейчас вот позвонила его жена и сказала, что позавчера он умер

* * *

Я думаю, что когда все эти годы Ленин по утрам возвращался в свой гроб, бывало ли у него малейшее сомнение в возможности не попасть точно в место прописки

Оставь свои недоумения

1993

Предуведомление

Задачей этих стихов, кроме естественных желаний и претензий быть благозвучными и одушевляющими, было обнажить столь назойливо и пугающе объявляющуюся сейчас проблему отчуждения. То есть люди как бы отделены друг от друга неким прозрачным, но жестко отъединяющим экраном. В западной обыденной жизни и философии это сложилось в понятие приватности личности, в ее самозамкнутости и самодостаточности, а также в недостойности попыток внедриться в нее со стороны какой-либо другой личности, неважно, с какими-либо претензиями, или благостными пожеланиями душевной бескорыстной помощи. Но у нас все еще живы архаические иллюзии некоего общего, никому не принадлежащего обволакивающего всех коммунального контекста-тела, внутри которого можно внедряться в кого угодно. Ан нет.

* * *

Припоминается еще что-то про портрет Сталина, смотревший куда-то влево и вверх, и не хотевший обращать на меня внимания, несмотря на все мои детские усилия

* * *

Вспоминается и портрет Ленина, вообще проходивший насквозь

* * *

Вспоминаются какие-то дяденьки, пробегавшие впопыхах

1 |00559 Высокий, в черном фраке, отрешенный                 Стоит, потом стремительно,                 словно принял решенье

                 Уходит                 Они сидят и даже вслед ему                 Не могут повернуться, только скрипки                 Тромбоны, виолончели и альты                 Держа как доказательство случившегося                 А что случилось-то?1 |00560 На скором поезде Москва – Санкт-Петербург                 В купе я ехал, дверь открылась вдруг                 И голова просунулась в фуражке                 И строго посмотрела на меня                 Послушайте! – я обратился к ней                 Она легко поморщила усы                 По сторонам стремительно огляделась                 И исчезла                 Я бросился за ней по коридору —                 И никого

1 |00561 Последний прозвонил звонок                 Последний кончился урок                 И все ушли из класса                 Кроме меня                 Я бросился к нему с последней парты                 Он за учительским сидел столом                 Склонившись над журналом                 Я объясняться стал, что виноват                 В слезах и запинаясь                 Да, да! – он отвечал не глядя                 Я постоял, сглотнул со всхлипом                 И вышел1 |00562 Я в домоуправление зашел                 И в кабинете там его застал                 У шкафа он стоял, перебирая папки                 Какие-то

                 Послушайте, к нему я обратился                 У меня дома черт-те что творится! —                 А вы к кому? – спросил он не оборачиваясь                 Я к вам! —                 Понятно, понятно1 |00563 Во двор я вышел погулять                 И дворника там нашего опять                 В который раз я повстречал                 Чтоб высказать ему свое расположенье                 А не высоколобое высокомерие                 Я с ним решил заговорить                 Все изворачиваясь, мельтеша                 Пытаясь все зайти к нему с лица                 Но все оказывался со спины                 И бросил                 Попытки пустые