Монах

Через десять минут по телу монаха пошли волдыри. Жидкость, смесь нескольких кислот, была очень едкой и разъедала кожу, причиняя дополнительные страдания. Клемент застонал. Повязка уберегла его глаза, но остальные места жгло так, что ему казалось, что еще немного и он сойдет с ума. Он не мог ни о чем думать, кроме как о своей мучительной боли. Его несчастное тело стало для него сосредоточием всего. Целой вселенной.

Ленц покончил с обедом и снова занялся Клементом. Он снял с него повязку и вытер ее лицо монаха. Кожа на ней, на плечах и груди была повреждена, открывая красное, сочащее сукровицей мясо.

– Хватит, - простонал Клемент.

– Будешь говорить? - Ленц тотчас остановился и наклонил голову, чтобы не пропустить его признание.

– Я не знаю… Я весь горю.

– Где девчонка?

– Кто?… - Его шепот был почти не слышен.

Палач резко дернул балку, к которой был привязан Клемент и монах скривился. У него не осталось сил даже на то, чтобы закричать.

– Ты в моей власти. Неужели тебе мало? Скажи и получишь облегчение.

– Смерть? - в его голосе послышалась надежда.

– Хотя бы. Главное надейся… Но смерть надо заслужить правдивыми ответами. Так что - говори. Вот увидишь, я могу быть очень добрым. Ведь между нами нет личной вражды, мною руководит только желание выполнить приказ.

– Я не знаю, где она… - сказал Клемент на одном дыхании. - Не знаю, правда.

По его лицу текли слезы, смешиваясь с потом и кровью. Сами глаза были затуманены. Он едва видел мастера, стоящего перед ним. Сейчас монаху было не так уж сложно отвечать. Он действительно не знал, где в данный момент была Мирра.

Ленц опытным взглядом профессионала оценил его состояние и опустил монаха ниже. Теперь можно было развязать ремни. Он вышел ненадолго и позвал двух помощников. Когда они отвязали монаха, он без сознания упал на пол и больше не двигался. Клемент провалился в спасительную темноту беспамятства, где можно было немного отдохнуть. Он даже не чувствовал как палач вправил ему суставы и его переложили на носилки. Клемента унесли из зала пыток и, доставив неподвижное тело в камеру, бросили на каменный пол. При падении монах не издал ни звука. Он все еще был там, в мягкой темноте, где никто из людей не мог его достать.

Ленц приведя инструменты в порядок, переоделся и отправился к Пелесу. Он нашел его в личных покоях. Мастера к Смотрящему пускали по первому требованию. Ленц по долгу службы узнавал много интересных вещей, и если он стремился поделиться ими, то это только приветствовалось.

Пелес как раз просматривал бумаги, когда Ленц вошел к нему. Смотрящий легким кивком указал на стул перед собой и, отложив в сторону переписку, выжидающе посмотрел на него.

– Я пришел по поводу того молодого монаха, которого вы доставили ко мне сегодня.

– А, - Пелес разочаровано откинулся назад. - Вот в чем дело. Ну и что с ним? Признался?

– Нет, молчит. Похоже, он не знает.

– Знает. Просто хорошо притворяется.

– Пока что я отправил его в одну из камер, все равно он начал уже терять сознание. Мне бы хотелось знать, есть ли необходимость продолжать пытки? Эта девочка так важна?

– Нет, не в ней дело, - отмахнулся Пелес. - Просто личная обида. Этот монах осмелился бросить мне вызов. Кроме того, под его взглядом ожила картина Марла, а ты сам понимаешь, что мы не можем этого так просто оставить.

– Но если он и дальше будет молчать, до каких пор мне продолжать пытку? Я живого места на нем не оставлю. Кроме того, новая работа намечается.

– Ты имеешь в виду пятерых фанатиков, что мы поймали вчера? Ты их еще не смотрел?

– Нет, и подозреваю, что с ними у меня как всегда будут трудности. Они совершенно невменяемые.

– Согласен, - Смотрящий почесал затылок. - Их заживо сжигают, а они поют песни.

– И еще мне сообщили, что привезли двоих магов. С ними тоже много мороки. Так что насчет монаха?

– Поработай с ним еще денек, и если ничего не изменится, то я прикажу запороть его плетьми на площади как адепта тьмы. Предварительно мы объявим об этом жителям. Девчонка узнает о казни, не выдержит и сама к нам выйдет.

– Если она об этом узнает, - сказал Ленц.

– О, такие новости распространяются со скоростью ветра. Люди так падки на бесплатные развлечения.

– Хорошо, - согласился Ленц, - в таком случае я подержу его у себя до завтрашнего вечера. Пришли своих людей около восьми.

Пелес кивнул, и мастер покинул комнату. Смотрящий вернулся к прерванному занятию. В тех письмах, что он получил, были только хорошие новости. Налоги собирались регулярно, восстаний не было, весь Вернсток поддерживал орден - последние хлебные раздачи значительно подняли его популярность. Пожаров не было, наводнений тоже, морозы были умеренные - природа к ним благоволила.

Жизнь была прекрасна.

Говорят, что всякое новое утро приносит надежду. Солнечные лучи разгоняют мрак, и заставляют бежать ночь, оставляя землю во власти светила.

Да, это было бы так, но только если бы немало зла не творилось именно под солнцем, а не под луной, потому что всякое зло - дело рук человеческих, а люди бодрствуют в любое время суток.