Читаем Монах. Анаконда. Венецианский убийца полностью

Монах. Анаконда. Венецианский убийца

«Эпатажный», «провокативный», «сенсационный» – такими эпитетами уже два столетия сопровождаются отзывы критиков о романе английского писателя Мэтью Грегори Льюиса «Монах», который по выходе в свет весной 1796 года в одночасье стал бестселлером и причиной громкого общественного скандала. История испанского монаха-капуцина Амбросио – нового Фауста, жертвы дьявольских козней и губителя чужих жизней – принесла двадцатилетнему автору противоречивую славу имморалиста, безбожника и одновременно создателя готического романа-трагедии, предвосхитившего сюжетные коллизии романтической литературы.В настоящее издание вошли также разнообразные повести, которые представляют собой как оригинальные творения М. Г. Льюиса, так и его переводы или переложения книг немецких авторов. Эти увлекательные произведения, в которых безошибочно угадывается рука мастера, на русский язык переводятся впервые. Также впервые в России тексты сопровождаются многочисленными иллюстрациями английских, американских и французских художников XIX и начала XX века.

Мэтью Грегори Льюис

Ужасы18+

Мэтью Грегори Льюис
Монах. Анаконда. Венецианский убийца

Matthew Gregory Lewis

THE MONK. THE ANACONDA. THE BRAVO OF VENICE

Перевод с английского Александры Глебовской, Ирины Гуровой, Марии Куренной

Издание подготовлено при участии издательства «Азбука».

Монах

Somnia, terroes magicos, miracula, fagas,

Nocturnos lemures, portentaque.

Horatius

[1]

Предисловие

Подражание Горацию

(кн. I, послание 20)

Никак, тщеславия полна,Глядишь ты, Книга, из окнаНа Патерностер знаменитый[2].Известность мнишь там обрести ты,Где авторы за славу бьются,Но чаще с носом остаются.Мечтаешь ты, как в позолотеИ самом лучшем переплетеВ витрине выставит на светТебя Стокдейл или Дебретт[3].Иди ж, гордынею объята,Туда, откуда нет возвратаДля дерзких неразумных книг!

Тебя там отругают вмиг,Коль все-таки окажут честьНе сразу бросить, а прочесть.Суровым критиком избита,На пыльной полке позабыта,Припомнишь, мучаясь тоской,Меня, свой ящик и покой!Гадателя возьму я роль,Свою судьбу узнать изволь!Запомни же мои слова:Чуть перестанешь быть нова,То в темном и сыром углуВаляться будешь на полу.И будет червь тебя точить.А то и в лавку, может быть,Твои страницы попадут,В них свечи ловко завернут.Но коль замечена ты будешь,

Коль интерес к себе пробудишь,Глядишь, читатель благосклонныйЗаймется и моей персоной.Ответь ему, раз слушать рад,Что я не беден, не богат,Страстей игрушка, тороплив,Мал ростом, очень некрасив.Немногим нравлюсь я вполне,Немногие по сердцу мне.Когда люблю иль ненавижу,Пределов никаких не вижу.Мне неприятных не терплю,Тех, кто понравится, люблю.В сужденьях чересчур поспешен,Ошибками нередко грешен.Не предаю друзей моих,Но сам измены жду от них.Считать научен нашей эройЯ дружбу чистою химерой.

Безмерно пылок, горд, упрям,И не прощаю я врагам.А вот за тех, кем я любим,Пройду сквозь пламя и сквозь дым,Коль спросят вдруг без лишних слов:«Но возраст автора каков?» —Ты прямо говори в ответ,Что мне сравнялось двадцать лет,Когда у рубежа столетийГеорг сидел на троне Третий[4].Что ж, Книга милая, прости!Иди! Счастливого пути.

М. Г. Л. Гаага, 28 октября 1794 года

Предварение

Идею этого романа подсказала история отшельника Барсисы, изложенная в «Гардиан». Легенда об Окровавленной Монахине по-прежнему пользуется верой во многих частях Германии, и мне говорили, что на границе Тюрингии еще можно видеть развалины замка Лауэнштайн, ее обиталища. Строфы «Водяного царя» с третьей по двенадцатую – это отрывок из подлинной датской баллады. А «Белерма и Дурандарте» – перевод, оригинал которого можно найти в сборнике старинной испанской поэзии, содержащем также народную песню о Гайферосе и Мелесиндре, упомянутую в «Дон Кихоте».

Итак, я признался во всех случаях плагиата в книге, известных мне самому. Но, полагаю, возможно, еще сыщется много таких, которые сам я пока не заметил.