Монах: последний зиндзя

– Мой господин, нам угрожает величайшая сила, какую когда-либо знал мир. В распоряжении Великого Хана сто тысяч войска, сотни огромных кораблей. Вся страна должна объединиться как один человек, или мы наверняка обречены.

– Я обращу множество молитв к Хачиману, прося его помочь мне принять это решение, – пробормотал Хидейори.

– Князь Хоригава, очевидно, в союзе с монголами, мой господин, – продолжала Танико. – Он всегда был предателем. Хоригава от их имени будет плести интриги с императорским двором. Ты должен убить его!

– И избавить тебя от ненавистного мужа? – сказал Хидейори, слегка улыбаясь. – К тому же я не хочу, чтобы он оставался твоим мужем. – Его глаза помрачнели. – Я обещал себе и тебе, что ты будешь моей женой. Мне нужно, чтобы ты была рядом со мной. Я должен принять решение, которое определит будущее Страны Восходящего Солнца на все времена. Ты можешь помочь мне.

– Я только говорю вам, что должно быть очевидно любому разумному человеку, мой господин.

– Этот разговор стал огромным облегчением для меня, Танико-сан. – Хидейори встал. – Я боялся встречи с тобой, после того как узнал о смерти Дзебу. Я рад видеть, что ты встретила свое горе мудро и смиренно.

После его ухода она пролила много слез по Дзебу. Это стало раной, которую она будет нести до могилы, и никто другой не будет знать об этом. Всё же, как ни странно, Хидейори не только не запретил ей предаваться горю, но даже сам носил траур по Юкио. Удивительно, но его нужда в ней, кажется, перевешивает все другие рассуждения….

Она была голодна. Танико позвала служанку и попросила подать еду. Она возвращалась к жизни. У неё ведь есть Саметомо! Она должна заботиться о нём, пока он не вырастет. После этого она решила, что совершит сеппуку. Но было ещё и другое – угроза нашествия монголов. Танико не покинет этот мир по своему собственному желанию, пока не сделает то немногое, что она может, чтобы помочь защитить Страну Восходящего Солнца.

Саметомо в этот день пришел к ней позже, и она постаралась объяснить ему частично причину её горя.

– Ты хочешь сказать, что большой воин-монах, который спас меня из Рокухары, убит? – Маленькое личико Саметомо исказилось. Слёзы потекли по его круглым щёчкам. – Я часто мечтал о нём! Я хочу вырасти очень похожим на него!

Чтобы утешить себя и ребенка, Танико подошла к кедровому ларцу, в котором хранила свои самые ценные вещи. Глаза Саметомо расширились, когда она вынула завернутый в шелк меч. Она развернула его и медленно выдвинула тускло сверкающее древнее лезвие из ножен.

– Этот меч зовется Когарасу, – сказала Танико. Она рассказала его историю. – Наступит день, когда ты вырастешь и сможешь носить его. Теперь же ты можешь приходить ко мне и время от времени тайно навещать Когарасу. Но ты никогда не должен сообщать об этом господину Хидейори. Если он когда-либо увидит у тебя Когарасу, этот день для тебя станет последним на земле.

Танико подала ему эфес, а он вытащил обоюдоострый меч из ножен на полную длину. Хоть он и был длиною в рост Саметомо, тот поднял его с легкостью, которую успел приобрести, занимаясь кендзюцу.

– Настанет день, и этим мечом я буду защищать страну!

Через два дня Танико достаточно хорошо себя чувствовала, чтобы навестить Ейзена. В этот раз она отправилась без Саметомо. Теперь она хотела облегчить свое горе. Она рассказала монаху о смерти Дзебу, и он слушал без улыбки.

Когда она закончила, он спросил:

– Чему это тебя научило?

– Научило меня? Это поставило передо мной вопрос, сенсей. Я училась у тебя годы. Я ждала, что мое совершенствование в дзен сделает меня сильнее, чтобы переносить горе. Когда я услышала о смерти Дзебу, я закричала и упала как подкошенная. Я приняла решение, что когда я выполню свои последние обязательства, то положу конец своей несчастной жизни. Почему дзен не помогает мне?

Ейзен улыбнулся:

– Жил монах, который видел воплощение глубже, чем кто-либо другой в его время. Это был живущий Будда. Однажды этот святой человек путешествовал паломником, и на него напали разбойники. Его крики, когда они его избивали насмерть, были слышны в шести провинциях. – Ейзен посмотрел на нее пронизывающе. – Ты понимаешь?

– Нет, сенсей.

– Когда ты поймешь, дитя мое, ты увидишь лицо, которое у тебя было до твоего рождения.

Глава 2

Стоя на парапете наружной стены мощного замка, который выстроил Хидейори, Танико наблюдала за процессией, сопровождающей монгольских послов от дороги Токайдо в Камакуру. Несколько самураев стояли на стене на почтительном расстоянии позади неё.

Слезы внезапно наполнили её глаза, когда Танико вспомнила, как она и Дзебу, когда она была молоденькой девушкой, выехали из Камакуры в Токайдо. Стоя рядом с ней, пытаясь увидеть что-то за каменными укреплениями, Саметомо энергично сжимал ее руку.

– Там монгольские солдаты, мама?

– Нет, Саметомо-тян. Послы не следуют со своими собственными войсками. То наши самураи, посланные сопровождать гостей.