Монах. Путь к цели

Шанти хихикала и утверждала, что сидение у него на шее есть великое благоволение драконьего народа и он должен гордиться тем, что лучшие представители драконов удостоили такой чести простого человека.

Андрея это привело в совершеннейший восторг, он рассмеялся чуть ли не в голос и так и сошел вниз, улыбаясь.

Улыбка исчезла, когда он увидел в зале человека, которого ему меньше всего хотелось видеть. Это был Зирк.

Андрей напрягся и мысленно передал:

– Ты видишь, кто это?

– Еще не ослепла. Бить будем?

– Пока нет. Узнаем, чего ему надо.

Зирк о чем-то мило беседовал с Никатом. Вышибала был хмур, но, когда увидел Андрея, просиял:

– Так вот же он! Он со вчерашнего дня не выходил из трактира, как залег спать, так и дрыхнет. Опух весь со сна уже. Глянь, какой лохматый. Перебрал вчера, что ли?

Зирк внимательно посмотрел в глаза Андрею и негромко сказал:

– Садись, поговорим. Никат, оставь нас.

Никат с готовностью встал и встревоженно посмотрел на Андрея, но не произнес ни слова. Ушел в свой угол, где и замер, откинувшись на спинку стула и полуприкрыв глаза. Он весь обратился в слух, однако узнать, о чем говорят Андрей и Зирк, ему так и не удалось. А говорили они об очень, очень интересных вещах.

– И что будешь делать после? – коротко спросил Зирк.

– После чего? – Андрей пожал плечами. – Извини, не пойму, я заспался чего-то, как вчера залег спать, так и не вставал. Полдень давно прошел, да? Я закажу чего-нибудь. Тебе заказать? Поешь со мной?

– Позже. – Глаза Зирка были немигающими и холодными, как у кобры.

– Ну а я закажу, – добродушно улыбнулся Андрей. – О! Олра! Распорядись, пожалуйста, чтобы нам чего-нибудь дали поесть. Мы со вчерашнего дня ничего не ели.

– Это ты не ел, – усмехнулась Олра. – Как залег, так и дрыхнешь. А твоя подружка уже всю печенку в трактире слопала!

– Врет, врет! Всего-то пару чашек, – вмешалась Шанти. – Должна же я была массу наращивать?!

– Должна, должна, молчи. Олра, скажи, чтобы ей еще принесли, пусть облопается. Может, лопнет в конце концов, – хмыкнул Андрей.

– Сейчас покормлю вас, – кивнула Олра и, косясь на Зирка, ушла на кухню.

– Я тебя боюсь, – неожиданно заявил Зирк, – а когда я боюсь, то вынужден защищаться. А лучшая защита – что?

– Нападение? – хмыкнул Андрей. – А не прогадаешь?

– Боюсь прогадать, – серьезно ответил бандит. – Так убеди меня в том, что мне не надо тебя бояться.

– Как убедить? – рассеянно ответил Андрей, следя за приближающимися к нему подносами с едой. – Чем убедить?

– Чем-нибудь.

– Загадками говоришь. Ладно, что случилось? Зачем ты пришел? Почему Хасс тебя прислал, для чего? Говори открыто, хватит недомолвок. Я человек простой и прямой, как кинжал. Давай не будем словоблудничать, как Абдул.

– Никто меня не присылал. Я сам пришел. Теперь никто не может меня прислать. Нет Хасса. Убили его, когда он выходил из дома. Арбалетчик. Его, конечно, тоже тут же зарубили, а что толку? Труп. Арбалетчик что-то кричал о мести за хозяина. Я слышал, что у Абдула была милая практика – он нанимал знахарей и внедрял своим людям в сознание слепое повиновение и еще – приказ мертвой руки. Знаешь, что это такое?

– Нет, – ответил Андрей, принимая чашки с супом, пирогами, гуляш, пиво. – Ты поешь, поешь со мной. Не отравишься. Я травлю только врагов. А ты ведь не враг мне, так ведь?

– Еще не знаю, – усмехнулся бандит. – Теперь я во главе организации. Приказ мертвой руки – это когда человеку внедряется мысль о том, что за хозяина надо мстить. Мстить убийце хозяина. И человек берет арбалет, находит преступника и убивает его, не считаясь со своей жизнью. Не может не подчиниться приказу. Вот только почему один из телохранителей, по всей видимости обработанный Абдулом, решил, что виноват в смерти хозяина Хасс? С какого такого рожна?

– Да кто знает? – хмыкнул Андрей. – Вы же враждовали, вот он и решил после смерти хозяина отомстить.

– А откуда ты знаешь, что Абдул умер? – жестко спросил Зирк. – Если ты не выходил из трактира?

– Интересное дело! Ты битых полчаса намекаешь мне на то, что Абдул мертв! И что я должен подумать? Слушай, Зирк, расскажи мне то, о чем я не знаю, потом поговорим, ладно? А я пока поем. Как поем, я отвечу на твои вопросы, на какие смогу. Я ведь не много знаю. Например, абсолютно не в курсе, что твоего хозяина убили. Это стопроцентно.

– Думаю, не в курсе, – серьезно кивнул Зирк и, решившись, сказал: – Это же фактически ты его убил. Не сам, конечно, чужими руками. И вот как нам теперь с тобой быть? Потому я и спрашиваю: что ты будешь делать?