Монахиня секс-культа. Моя жизнь в секте «Дети Бога» и побег из нее

Здесь так ужасно одиноко и пусто без братьев и всех людей, которые раньше населяли его. Но вместе с этим у меня возникает давно забытое ощущение защищенности и безопасности. Мне больше не нужно беспокоиться о том, что завтра нам негде будет спать или нечего есть. Я вспоминаю о Таиланде, об унижениях и ломке, хождении строем и уборке. Если я смогла выжить там, я знаю, что у меня хватит сил пережить и это.

В течение следующих нескольких недель мы занимаемся уборкой и восстановительными работами. Боже, как же я скучаю по посудомоечной машине, коврам, мягкому матрасу и бесчисленным маленьким бытовым радостям, которые были в Америке. Поначалу я была совершенно сбита с толку, увидев ковер в ванной в доме дедушки, но он точно лучше, чем холодная плитка под босыми ногами. Пожив в домах, построенных профессиональными строителями, я вижу все недостатки нашего самодельного строения — оголенные трубы, кривоватые стены, косо уложенную плитку в ванной.

Мой отец, неизменно позитивный, говорит, что потеря животных — это наш шанс. Он связывается со старыми знакомыми в Жокейском клубе, и вскоре нам предлагают взять нескольких чистокровных лошадей, которых списали по старости.

И вот я снова каждое утро отправляюсь в конюшню убирать навоз. А потом я учусь верховой езде, галопированию и прыжкам через препятствия.

«Слава Богу. Мы откроем конный пансион и школу верховой езды, — говорит папа, — и будем зарабатывать деньги, обслуживая местных богатеев и их детей».

Через месяц открывается наша школа верховой езды. Поначалу приходит всего несколько человек, но вскоре благодаря «сарафанному радио» у нас появляются целые группы, иногда до восьмидесяти человек в неделю. Под палящим солнцем, истекая потом от высокой влажности, я учу местных клиентов из Макао и туристов из Гонконга сидеть в седле, держать поводья и управлять лошадью.

Закончив с лошадьми, я иду в дом, чтобы помочь маме с готовкой, уборкой и уходом за младшими братом и сестрой.

После всех травм, пережитых нами в Таиланде и США, мы согласны пребывать на задворках, предпочитая быть забытыми, но не отрезанными от общения. Мы снова в Семье, но ни один из моих родителей больше не принимает все, что говорят лидеры, за истину в последней инстанции. Мы больше не гордимся тем, что являемся самыми преданными учениками на земле. Наше «случайное» отлучение подорвало веру моей матери в Семью, и этот надлом проявляется в нашей повседневной жизни.

Мы по-прежнему проводим ежедневные Молитвенные Собрания, но они намного короче, чтобы папа мог заниматься делами Фермы. Но когда люди приезжают к нам, чтобы покататься на лошадях, мы все равно раздаем им плакаты и рассказываем об Иисусе. Во время праздников мы с нашими лошадьми участвуем в парадах, но теперь нам не обязательно быть поющей группой по вызову или каждую неделю давать концерты.

Мы читаем новые Письма Мо, которые приходят в ежемесячной рассылке, и папа по-прежнему раз в месяц получает от дедушки пособие в размере 1000 долларов. На эти деньги и доходы от обучения верховой езде мы и живем, хотя мама жалуется, что папа тратит каждый заработанный на лошадях цент на седла и экипировку.

Больше, чем по комфорту американской жизни, я скучаю по любимым романам. В свой выходной я хожу в библиотеку в Макао, но те английские книги, которые здесь есть, предназначены для изучения английского языка. Например, «Чарльз Диккенс на 35 страницах для изучающих английский язык». Это совсем мне не подходит. В книжном магазине выбор, конечно, побольше, но у меня нет денег, чтобы покупать их. Кроме того, в большинстве магазинов книги упакованы в полиэтиленовую пленку, так что я не могу тайком читать их в проходах между рядами.

Я пишу бабушке с просьбой прислать мне книги, и через два месяца приходит маленькая, потрепанная картонная коробка. Мать разрезает ленту и достает десять книг, и я снова вдыхаю запах искушения и приключений, побега и открытий. Я жду, сжав руки за спиной, чтобы тут же в них не вцепиться.

Мама проводит большим пальцем по корешкам и, наконец, говорит: «Сначала их прочитаю я, и если сочту приемлемыми, то отдам тебе». Теперь мама следует правилам Семьи скорее рефлекторно, чем из ревностной преданности.

Каждые несколько месяцев приходит очередная коробка: «Моби Дик», «Айвенго», «Энн из Зеленых Крыш» и романы Джейн Остин. Я тайком разведываю, где мама прячет книги, которые она еще не рецензировала, и читаю их раньше, чем до них доберется она. Таким образом, даже если она решит, что некоторые из них не подходят девочке Семьи, я их уже прочитала.

Рядом со мной нет детей моего возраста, с кем бы я могла играть и проводить время, поэтому я живу в вымышленном мире своих книг, воображая себя героиней каждой истории. В первый раз заканчивая читать «Гордость и предубеждение», я сижу, прижав книгу к груди. Пять часов утра. Я снова не спала всю ночь и испытываю священный восторг от совершенства этой книги и глубокую грусть оттого, что она уже прочитана.