Монархия и социализм

Но принц любил не только танцевать и разглядывать обложки журналов с собственным изображением, как никак он был мужчиной, а мужчинам свойственно любить женщин, ну и Эдварду пришлось их любить тоже. В любви к женщинам нет и никогда не было ничего плохого, даже и наоборот, дело было только в том, что чем дальше, тем больше стало выясняться, что принцу нравятся не женщины вообще, а женщины вполне определённого склада, причём склада отнюдь не в одном только смысле этого слова. Эдвардовы чаровницы были все, как одна, замужними женщинами, то-есть обладали тем, что называется «опытом», что тоже не всегда плохо. Кроме опыта, однако, избранниц наследника престола объединяло и кое-что ещё. У них у всех напрочь отсутствовало то, что даже при беглом взгляде позволяет безошибочно отличить женщину от мужчины. Ну да, именно оно, то, что на тогдашнем языке жеманно называлось «формами». Заинтересованный глаз не мог не обратить внимания, а пытливый ум не мог не задуматься над тем казусом, что любовницы принца кроме зрелости обладали ещё и неказистыми мальчишескими фигурами, что нравится далеко не всем мужчинам, а только некоторым.

По понятным причинам возможностей любить тех женщин, какие ему нравились, у принца Уэльского было хоть отбавляй, но среди особ, приближенных особо, выделялись («выделялись» тут слово немножко неуместное, выделяться им было как раз нечем) три:

Винифред Дадли Ворд, дочка «короля кружев» из Ноттингемшира, чья дальняя родственница по имени Джейн Биркин через тридцать лет после описываемых событий снялась в очень хорошем фильме под названием «Искатели приключений». Миссис Ворд, предпочитавшая, чтобы друзья звали её просто Фредой, была сперва вполне официальной любовницей, а затем «сердечным другом» принца на протяжении почти семнадцати лет.

Милдред Харрис, которая в момент вхождения в «ближний круг» наследника, была замужем уже в третий раз и чьим первым мужем был небезызвестный комик Чарли Чаплин, женившийся на крошке Милдред когда той было целых шестнадцать лет.

И, наконец, леди Фёрнесс, урождённая Тельма Морган. Это та самая Тельма, у которой была крошечная очаровашка племянница по имени Глория Вандербильт, чья мама, тоже Глория, была не дочкой, но женой товарища Вандербильта, а по совместительству сестрой-близняшкой нашей вновь испечённой леди, успешно помогавшей «Вандербильдихе» проматывать доставшееся той кровью и потом наследство после того как сам Вандербильт умер, упившись водкой в самом что ни на есть буквальном смысле.

Тельма интересна нам вот почему, как-то вышло так, что двойняшка любившей жить не только «непременно хорошо», но и непременно весело Вандербильдихи познакомила своего принца (женское тщеславие страшная штука!) с приятельницей, которая тоже была не дура повеселиться. Имя приятельницы особой изысканностью не отличалось — некая Уоллис Симпсон, подумаешь, эка невидаль, наверное поэтому она и была представлена «принцу Шармингу», леди Фёрнесс не усматривала в ней конкурентки.

Миссис Симпсон и в самом деле особого впечатления на принца не произвела, и не иначе как по этой причине весёлая Тельма не препятствовала и их дальнейшим встречам. Её самомнение простиралось так далеко, что когда в 1934 году ей пришлось по делам отправиться в Нью-Йорк, она не нашла ничего лучшего, как поручить принца попечению невзрачной и с точки зрения леди нищей Уоллис. Когда через пару месяцев леди Фёрнесс вернулась в Лондон и попыталась дозвонитья до милого Эдварда, ей по телефону было сухо сказано, что принц, ещё давеча такой галантный и обходительный, не желает её отныне не только видеть, но даже и разговаривать с ней по телефону. «O-o-ops…»

14

Кем же была женщина, показавшаяся принцу Уэльскому столь неотразимой?

Смотреть на неё без слёз невозможно, трудно поверить, что Уоллис Симпсон прожила ту жизнь, которую она прожила.

Читая о ней, будто листаешь страницы увлекательнейшего авантюрного романа, даже не верится, что такое бывает. А ведь было, было. И среди прочего, кроме приключений и похождений, кроме взлётов и падений в жизни миссис Симпсон было ещё и какое-то невообразимое количество мужчин. Вот фрагментарная компиляция её многочисленнейших биографий, очень краткий пересказ её жизни до того момента, как она была представлена будущему королю Эдварду VIII:

Удивительно, но, хотя к Уоллис Симпсон было приковано внимание не только интернационального «общества», но и нескольких государств, которые, в отличие от нас, имеют несколько большие возможности по удовлетворению своего любопытства, неизвестна даже точная дата её рождения. Согласно «источникам» Уоллис появилась на свет то ли в 1895, то ли в 1896 году в Пенсильвании, отцом её был некий Тикл Уоллис Ворфилд, а маму звали Элис Монтаг. Девочке не исполнилось ещё и года, когда её отец умер от туберкулёза и мать, прихватив дочурку, переехала в Балтимор, где они жили весьма скромно, в основном благодаря вспомоществованию богатенького дяди девочки, Соломона Ворфилда. Он же, когда подошёл срок, заплатил за очень дорогую частную школу для племянницы.