Монохромный человек

-Поехали, кроха.-Максим отодвинул мой лэптоп к своей сестре и взял меня за руку.

-Я н-никуда с в-вами поеду!..-быстро покачала головой я.-Вы не имеете права…

Вместо ответа Максим Датский быстро отвесил мне хлесткую пощечину.

Я вскрикнула, отшатнулась. По коже на щеке распространилось жгущее ощущение, как от болезненного раздражения.

Ольга Датская резко наклонилась ко мне, заставив меня инстинктивно испуганно закрыться руками.

-Слушай, коза белобрысая!-прошипела Датская, схватив меня за руку.-Только дай мне повод! И я всё сделаю, чтобы твоего дядю-уголовника упекли куда ни будь в Кресты или Матросскую Тишину! А сама ты поедешь обратно в свою вонючую Польшу, к бабке с дедом и твоим бесчисленным дядьям, тёткам и прочим родственникам. Я слышала они о-очень любят и тебя, и твоего папашу и неизвестно где пропадающую мать!

Он наклонилась ко мне ещё ближе, свирепо глядя мне в глаза.

-Хочешь?!-выразительно вскинув брови, ядовито прошипела она.-И глазом моргнуть не успеешь!

Я слёзно скривившись, сжавшись, с боязливым смятением смотрела на неё.

Её угрозы вселили в меня пугающие сомнения. Передо мной мгновенно предстали реалистичные образы ареста дяди Сигизмунда.

И я не знала, врёт она или говорит правду. Я не знала, что они могут. Но я знала, что прошлое дяди Сигизмунда крепко связано с криминалом и незаконными перевозками.

У него в доме храниться оружие! И не какие-то травматические пистолеты или охотничьи ружья!

А ещё я… я отлично помнила свой год жизни без родителей, среди «любимых» родственников.

Мои тётушки и дядюшки, особенно тётка Барбара и дядя Анджей, очень быстро разрушили мои иллюзии относительно их отношения ко мне.

Очень быстро они свели моё положение к безвольной, бесправной, покорной… даже не рабыни. А домашнего животного!

Я помнила, что со мной делали. Я помнила с каким фанатичным остервенением меня избивала тётка Барбара, выкрикивая мерзости про моих родителей. Я отлично помнила и вряд ли забуду, как дядя Анджей прилюдно грозился… изнасиловать меня древком от старой швабры. Он бы с удовольствием привел в действие свои угрозы, если бы не вмешательство остальных родственников, посчитавших это «не достойным» для носители нашей фамилии.

Ещё я помнила, как их дети, мои троюродные (и ещё чёрт знает, какие) кузены, пытались заставить меня есть из собачьей миски.

Меня всё время пытались унизить, уязвить, сломать… Они пытались продемонстрировать мне что я здесь никто и ничто. Что я здесь даже не человек…

Они бы, наверное, и убили бы меня если бы могли.

Но это было не возможно. Всё дело в порядке наследования общего семейного капитала.

Бабушка и дедушка отписали свои доли моему отцу. А мой отец… в данный момент пребывает за решеткой. И таким образом, пока, что я наследница… довольно внушительной суммы и процентов семейного капитала. И отказаться (разумеется исключительно «добровольно») от наследства, я смогу лишь после своего двадцати одного года.

Таковы правила наследования в нашей семье.

Так, что угрозы Ольги Датской были более, чем реальны для меня.

Мне пришлось позволить увести себя из кафе, и добровольно сесть в их машину, белый Lincoln Navigator.

С той секунды, как я забралась внутрь обитого кожей серо-бежевого салона, меня не покидало мрачное чувство, что я отправилась на своеобразное жертвенное заклание.

И боюсь их кабинет или комната, где меня будут допрашивать может стать аллегорическим эшафотом для меня или для Стаса.

Или… для нас обоих.

Когда мы добрались до места, меня завели в маленькую комнату единственным столиком и серыми стенами, напоминающими собой фрагменты мокрого асфальта.

На стенах было звукоизоляционное покрытие.

Этот факт серьёзно настораживал.

Ольга Датская велела мне сесть на один из голубых пластиковых стульев.

Я послушно уселась.

Сама Ольга села напротив меня, рядом положила какую-то толстую папку.

Максим Датский остался стоять, скрестив руки на груди, и грозно, угрожающе нависая надо мной.

На меня давил его взгляд, серые стены, потолок и вся обстановка.

И близнецы Датские старательно усугубляли угнетающее впечатление.

-Так,-начала Ольга Датская открыв папку и листая содержимое.-Давай сразу договоримся. Я задаю вопросы, ты отвечаешь, потом Максим отвезёт тебя туда, где мы тебя взяли, и ты можешь проваливать, куда тебе вздумается. А будешь упираться…

Она испытующе посмотрела на меня, так словно желала удавить одним только взглядом.

-…Потом будешь с болью и сожалением вспоминать об этом.-сверкнув глазами прошептала она.-Поняла?

Я вздохнула. Опустила взор на стол. Равнодушно, с обреченными видом пожала плечами.

-Вы можете задавать любые вопросы.-тихо ответила я.-Вот только мои ответы, вряд ли вас обрадуют.

Ольга пару секунд смотрела на меня колющим, колючим, испытующим взглядом. Ненависть лихорадочными бликами дрожала в её фисташковых глазах.

-Лучше тебе отвечать правдиво, синеглазая ты моя. А то ведь пожалеть придется не только себя, но и дядюшку…

Для меня оставалось загадкой, почему они ведут со мной так, словно осуществляют какую-то кровную месть!