Монологи с президентом

Это очень важно – ошарашить охрану нестандартным решением, вогнать ее в ступор, потому что все остальное – атаку террористов с воздуха, с берега, из-под воды они готовы отразить, так как сто раз проигрывали на учениях. Но не атаку времен прошлой войны подводной лодки, под Андреевским флагом, с салютами и патриотическими песнями.

«Наверх вы, товарищи, все по местам!.. – красиво выводил мужской хор. Так что мурашки по коже бежали… – Пощады никто не желает!..»

И тут же команда. Самому себе:

– Носовые торпедные аппараты: «товсь!»…

– Есть «товсь!»

– Носовые аппараты: «пли!».

Из подлодки, одна за другой, выскочили торпеды, запрыгали весело по воде, побежали, воткнулись в препятствия – в лодки, в берег, в пирс. Грохнули мощные, потому что пиротехнические, взрывы, с искрами, дымом, какими-то огненными змейками. Ну, просто, здравствуй, Новый год!

А вот теперь – пора! На место прибыть пора! Потому что никому теперь до него дела… Все само- и взаимоспасением заняты. И осознанием произошедшего. Потому что всё бурно, громко, страшно и непонятно.

Врубить буксировщик, толкнуть рычажок скорости до упора, проскочить эти несколько сот метров буквально за секунды.

– Стоп, машина!

Замереть у дна. Осмотреться.

Две последние целые «щуки» замерли возле самого дна, тихо шевеля хвостами.

– Разобрать цели! Доложить по готовности!

Да готовы уже, готовы…

Курс… Поправки… Атака!

Две «щуки» метнулись, одна – под днище лодки, где рыбачил «Первый», другая – под лодку телохранителей.

– Подрыв!

Бах!.. Ба-бах!..

Пузырем вспучилась вода. Лодки вскинуло, перевернуло и обрушило вниз. Все, кто в них был, ссыпались в воду. Над поверхностью озера потек клубами дым, заволакивая место действия черным туманом, так что ничего в полуметре не разглядеть.

Заметить, зафиксировать местоположение. Еще один секундный подскок. Осадить…

Вот он, «Первый», барахтается у самой поверхности оглушенный, растерявшийся, но целехонький… Дотянуться до него, ткнуть в мягкое место иглу шприца-тюбика… Вздохнул, вытянулся, перестал взбивать воду руками и ногами, пошел столбиком ко дну.

Перехватить его, сунуть в рот загубник акваланга, закрепить круговой резинкой вокруг головы, чтобы не выпал изо рта, прицепить к боку баллон.

Ну что? Дышит?.. Хорошо дышит. Правильно. Хотя глаза по полтиннику. Ну, ничего, еще пара секунд, и он уснет здоровым крепким сном. Оседлать «буксировщик», приторочить к себе спящего «Первого» ремешком и…

Нет, это еще не конец, сейчас они очухаются и начнут отсматривать через беспилотники и с берегов озеро. И могут заметить. Чего допустить нельзя. А нужно позаботиться – достать пульт и втопить в него вот эту кнопочку. Одну. После чего…

На дне озера и по его периметру вдруг разом ахнуло несколько десятков зарядов, которые он заложил, закопал в грунт еще загодя. Над озером, над водой, пополз серый, непроницаемый, похожий на туман дым. Так что ни снайперы, ни наблюдатели ничего не могли рассмотреть. А под водой закрутилась какая-то блестящая муть, которая сократила обзор до сантиметра.

Но это не страшно, он этот маршрут изучил, он его с закрытыми глазами, по компасу. Потому что знает куда. И знает зачем. А другие не знают. А озеро – оно большое, руками его не вычерпаешь и сетями не перекроешь.

Не успеть им. Уже ничего не успеть!

– На руле?

– Есть – на руле!

– Курс двести сорок пять по компа́су… Так держать!

– Есть – двести сорок пять. Есть – так держать!..

* * *

– Где он? Где?! Куда делся?

– Не знаю… Только что тут был.

Дым… черт. Коромыслом!

– Давайте все в воду и по квадратам, по квадратам. Все! Всю обслугу давай, всех дармоедов! Всех в озеро гони! Не дай бог утоп! С нас погоны вместе с головой снимут! Где эти хреновы аквалангисты?

– В себя приходят. Их шарахнуло, у них контузия легкая. А смена под водой еще не всплывала.

– Контузия?! Какая на хрен контузия? Контузия будет при разборе полетов! Я вас всех так контужу! Ищите его, ищите! Ну не мог же он пропасть. По дну шарьте, по дну! И «кошками» тоже! И медиков… Разворачивайте реанимацию и санитарный вертолет держите под парами! Пилотов из кабины даже до ветру не выпускать! Если он утонул, значит, будем откачивать. Ну что стоишь, иди – ныряй!

– Я?

– Ты! Скидывай портки, надевай маску и на дно. Всем нырять, всем по дну шарить! Охранники хреновы! Кого на берегу увижу, уволю к чертовой матери с волчьим билетом! Хоть жабры себе режьте, а из воды я вас, пока «Хозяина» не сыщем, не выпущу! Искать и найти! Хоть живого, хоть мертвого!..

* * *

Позади был дым, один только дым. Столбом. А на этой стороне озера было спокойно, только ветром растаскивало по поверхности рукотворный туман. Буксировщик молотил винтами воду, «Первый» болтался за спиной как какой-нибудь рюкзак с картошкой. Был он тих и смирен, потому что спал.

Неужели удалось? Так легко…

Хотя ничего еще не кончилось, потому что нужно еще выбраться из воды и уйти по берегу, по возможности незамеченным. Но тут все продумано заранее. Просчитано и промерено по метрам и минутам. Пройдено ножками и пощупано ручками. Потому что иначе нельзя, иначе можно ошибиться. И за ту ошибку заплатить. Жизнью.