Монологи с президентом

– Всё туда же. В никуда. На экскурсию по малым городам России…

Но всё ближе и ближе к Центру. К центру событий. К Москве.

* * *

– Еще раз…

По экрану заметались какие-то люди. Они бежали, сталкивались, падали, размахивали руками, пробегали мимо камер наблюдения… Кто-то был в форме и при оружии, кто-то – нет.

Чехарда какая-то!

– Замедли… Так… Еще…

В конце коридора показалась фигура, которая медленно «плыла», приближалась, росла, наползала на экран. Мужик… С бородой и усами. Никакой из себя. Обычный.

– Стоп! Дай увеличение.

Лицо… Крупно… Хотя и чуть размыто. Ни черта не понять.

– Крути дальше.

Мужик пробежал мимо. За ним другие, с гладко выбритыми лицами. На них можно не обращать внимание.

Другая камера. Какая-то свалка. Кто-то падает, на него другой, третий. Гора человеческих тел. Вдруг с потолка посыпались осколки, погас свет. Вспышки, похожие на выстрелы. Там еще и пальба была?

– Давай сначала. С самого.

Коридор… бежит какой-то мужик с разинутым ртом… За ним сержант с дубинкой. За сержантом еще кто-то… Этого видно плохо, у него всё время руки перед лицом мелькают, не давая ничего рассмотреть. Теперь бородач.

– Стоп! Скачай этого дядю во всех ракурсах, где его получше видно, и передай на опознание. Что еще?

– В Новосибирске задержан подходящий по приметам гражданин.

– Давай его фото… Сколько их там еще?

– Немного, эпизодов десять осталось.

– Ладно, крути свое кино…

* * *

– Кого смотрим?

– Давай вот этого. Грузи его…

Экран. Фото крупно. Точнее, стоп-кадр. Лицо человека. С бородой. Рядом еще одно лицо. Хорошо узнаваемое. Лицо Президента России.

– Масштабируй.

Одно лицо стало увеличиваться, другое уменьшаться.

– Выравнивай… Давай в три четверти… Крути… Еще…

Лицо, расчерченное тонкими линиями, вертелось, двигалось на экране, как живое.

– Накладывай.

Два изображения совместились.

– Покрути еще, видишь, уши лезут. Вот так…

Вроде совпало общим абрисом, шириной лба, формой ушей. Хотя сказать однозначно нельзя, потому что прически… У одного короткая, приглаженная, у другого волосы шапкой и наползают, перекрывая детали.

– Придется по фрагментам.

– Что берем?

– Можно нос.

У изображений отпали носы, сместились вправо, на свободное поле.

– Гони их на новый лист.

Перетащили носы мышкой на чистый экран.

– Крутим… Масштабируем… Совмещаем… По переносью смотри… Теперь по ноздрям… Крути, крути быстрее.

Подтаскивай…

Накладывай…

Совмещай…

Вроде похоже… Совпадают носы. Сливаются в один. Хотя небольшие погрешности есть. Но это может быть вызвано качеством стоп-кадра с камеры.

– Давай глазницы.

Глазницы – штука информативная. Их не расширишь, не раздвинешь, не вдавишь. Только если черепушку крошить. Они такие, какие есть. Ну, только если чуть сузить за счет накладок или толстого слоя грима по окружности.

– Выводи… Крути… Вроде совпадают. Идем дальше.

И так, крутя, разворачивая, уменьшая, увеличивая, накладывая графические сетки, строя математические модели, из кусков собирается целое лицо. Точнее, два. Два портрета, расположенные друг против друга. Одно с камер видеонаблюдения. Другое с официального сайта Кремля. Одно – глянцевое, в цвете. Другое – черно-белое, местами смазанное.

Очень разные. Но… похожие!

И заключение: «Представленный для идентификации материал совпадает с образчиком на девяносто четыре и три десятых процента».

Совпадает… То есть, выходит, там, в отделении милиции, какого-то заштатного городка, какого-то Мухосранска, в «обезьяннике» был не кто-нибудь, а… Президент! И он убегал, догонял, через кого-то перешагивал, кого-то толкал, прыгал…

Президент!..

России!..

Как какой-нибудь дерьмовый ковбой в голливудском вестерне. Как обычный зэк! Как Рэмбо!.. С ума сойти можно!..

* * *

– Теперь давайте по персоналиям. Кому вы можете доверять?

– Уже не знаю. Уже ничего не знаю.

Нервничает «Семен Михайлович». Психует. Оно и понятно: побеги из полицейских участков кого угодно могут разволновать. Не каждый день приходится от доблестной полиции бегать. Тем более в таком статусе. Среди такой босоты. Хочется в свой тихий, уютный кабинет. В любой из… Только дорога туда закрыта.

– Соберитесь. Нам теперь нужно на кого-то опереться. Ну, или хотя бы отбиться от организаторов. Теперь от вас зависит, куда склонится чаша весов.

– Что вы имеете в виду?

– Что заговорщиков – кучка. Заговорщиков всегда – кучка. Но если они начинают брать верх, к ним присоединяются все остальные. Потому что не хочется на веревках, на фонарных столбах болтаться. Это как лавина – сдвинулся один, за ним потянулись все остальные. Никто не хочет остаться последним. Если бы вас не было, если бы вы погибли, там давно всё пришло бы в норму и теперь портфели разбирались по принципу: кто раньше примкнул – тому министерство пожирнее, а кто припозднился – того заведующим баней в Йошкар-Олу… Но только вы – живы. И это им все планы нарушило. Теперь все сидят и ждут, чья возьмет, к кому бежать на верность присягать. Вы теперь как магнит…

– Что? Какой магнит?