Море и жаворонок. Из европейских и американских поэтов XVI–XX вв.

Генри Гудьеру, побуждая его отправиться путешествовать за границу

Кто новый год кроит на старый лад,Тот сокращает сам свой век короткий:Мусолит он в который раз подрядВсе те же замусоленные четки.Дворец, когда он зодчим завершен,Стоит, не возносясь мечтой о небе;Но не таков его хозяин: онУпорно жаждет свой возвысить жребий.У тела есть свой полдень и зенит,

За ними следом – тьма; но Гостья тела,Она же солнце и луну затмит,Не признает подобного предела.Душа, труждаясь в теле с юных лет,Все больше алчет от работы тяжкой;Ни голодом ее морить не след,Ни молочком грудным кормить, ни кашкой.Добудь ей взрослой пищи. ИспытавРоль школяра, придворного, солдата,Подумай: не довольно ли забав,

В страду грешна пустая сил растрата.Ты устыдился? Отряси же прахОтчизны; пусть тебя другая драмаНа время развлечет. В чужих краяхНе больше толка, но хоть меньше срама.Чужбина тем, быть может, хороша,Что вчуже ты глядишь на мир растленный.Езжай. Куда? – не все ль равно. ДушаПресытится любою переменой.На небесах ее родимый дом,

А тут – изгнанье; так угодно Богу,Чтоб, умудрившись в странствии своем,Она вернулась к ветхому порогу.Все, что дано, дано нам неспроста,Так дорожи им, без надежд на случай,И знай: нас уменьшает высота,Как ястреба, взлетевшего за тучи.Вкус истины познать и возлюбить —Прекрасно, но и страх потребен Божий,Ведь, помолившись, к вечеру забыть

Обещанное поутру – негоже.Лишь на себя гневись и не смотриНа грешных. Но к чему я повторяюТо, что твердят любые буквари,И что на мисках пишется по краю?К тому, чтобы ты побыл у меня;Я лишь затем и прибегаю к притчам,Чтоб без возка, без сбруи и коняТебя, хоть в мыслях, привезти к нам в Митчем.

Генри Уоттону