Море в облаках

Офелия не смогла ничего ответить, только утвердительно моргнула и, зажмурив глаза, тяжело вздохнула. А когда снова подняла веки, то комната уже была пуста. Может быть, ей всё это приснилось? Она дотянулась до тумбочки и взяла пакет с мармеладом. Одну за другой ела она вкусные, сладкие, с легкой кислинкой конфеты и вспоминала лето – каждое из тех, которые так быстро пробежали с того момента, как они с Жаном подружились. Ей хотелось встать, открыть окно и ощутить соленый запах моря. Но сейчас зима, и о море мечтать ещё несколько месяцев. Отложив пустой пакет, Офелия почувствовала, как жар возвращается, и снова погрузилась в тяжелый сон.

– Что случилось? – услышала она сквозь сон голос отца.

– Всё хорошо, температура уже не такая высокая. Лечение помогает, – голос доктора.

– Слава Богу. Я так рад это слышать!

– Мы и сами рады. Скорее всего, начали работать антибиотики. Но о выздоровлении мы пока не можем говорить, вы же понимаете? Нужно продолжать лечение. Анализы придут после обеда, посмотрим, как обстоят дела.

– Доброе утро, – пробормотала Офелия.

– Доброе, дорогая! – Мартин шумно подвинул стул и сел рядом.

– Мне лучше? – уточнила девочка, всё ещё не открывая глаза.

– Доктор говорит, что да.

– Да, Офелия. Температура ещё не в норме, но уже не такая высокая, как была все эти дни. Ты молодец! – бодро произнес врач.

– Это всё Жан, – шепнула Офелия и открыла глаза, встретив удивленный взгляд отца и непонимающий – доктора. В палате была и Лили, она тихо стояла в стороне, у окна, и внимательно слушала. – Что-то случилось, почему вы все тут?

– Если бы тебе не стало лучше, то пришлось бы решать вопрос о переводе в другую больницу. Поэтому мы здесь, – Мартин говорил торопливо. – Ты сказала, Жан был у тебя? Как? – отец повернулся к доктору, но тот пожал плечами и развел руки.

– Никаких посетителей не было. К больным мы пускаем только родственников.

– Он приходил ночью, – продолжала Офелия. – Мы поговорили немного.

– Не понимаю, – упавшим голосом выдавил из себя Мартин.

– Ей наверняка что-то приснилось. Медсестра заходила три раза за ночь, измеряла температуру и вкалывала жаропонижающее. Здесь никого не было. Да и никто не смог бы пройти незамеченным, вы же знаете, Мартин, – доктор говорил совершенно буднично, словно привык к таким историям. – В её состоянии организм совершенно измотан, и мозг может выдавать всё, что угодно. Включая видения, кошмары и даже бред.

– Вы не понимаете! – начал было отец, но его остановила Лили.

– Разве так важно, что случилось ночью? Главное, что твоей девочке лучше, – она положила руки Мартину на плечи и улыбнулась Офелии. – Я очень рада, что ты пошла на поправку. В следующий раз, когда увидишься с Жаном, поблагодари его за помощь.

– Он и так знает, что вы благодарны, – шепнула девочка. – Только вот я сама забыла сказать ему спасибо.

– Ничего страшного, – доктор кивнул посетителям на дверь. – Вот выпишем тебя, тогда всем обязательно скажешь то, что хочешь. А теперь давай-ка я тебя осмотрю.

В больнице Офелия провела ещё две недели. Зима близилась к концу, но выписали девочку окончательно только в начале весны. Дома болеть ей нравилось гораздо больше – она смогла вернуться к дистанционным занятиям с преподавателем по рисованию, да и в целом, проводила много времени за своим любимым делом. Часто заходила Лили, почти каждый день, приносила выпечку, сладости и рассказывала городские новости. Она же и предложила Офелии сшить платье для выпускного вечера в школе. Вместе выбирали они фасон, цвет, и девочке нравилось, что Лили совсем как мама – близкая и теплая женщина, которая не станет, как отец, задавать вопрос «зачем вообще новое платье для такого дня, если больше Офелия его никуда не наденет?» Никто не поднимал тему о визите Жана, да и сама девочка тоже молчала, чтобы не ругаться с отцом.

С момента её возвращения домой, Мартин стал более мягким и внимательным. Конечно, Офелия не могла не заметить, что Лили очень много беседует с ним, пытаясь как-то повлиять на отношения с дочерью, и была ей благодарна.

С каждым днём за окном становилось всё больше солнца и тепла, веснушки на лице Офелии расцветали, но теперь она не стеснялась их, как раньше. Ей нравилось, что она одна такая в классе – немного смешная и яркая. В школе её встретили радостно, поздравляли и даже приготовили приятные мелочи в подарок. Жизнь налаживалась, во всяком случае, так думала сама Офелия, снова, как и в начале учебного года, окунаясь в учебную среду. Оказывается, за время болезни она успела соскучиться и по одноклассникам, и по учебе. До экзаменов оставалось не так уж и много времени.