Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

Если люди бегают с мячом, разбившись на две команды, это не значит, что у них есть спорт. В цивилизации майя это было священной игрой, жертвоприношением, ритуалом (капитана победившей команды приносили в жертву на алтаре), а вовсе не тем, что мы теперь называем спортом - хотя если обращать внимание только на правила игры, “футбол” майя можно принять за вид спорта. Точно также и греки играли в мяч: кидали об стену, играли в “травяной хоккей” с мячом и клюшками. Но подобные игры полагались не более чем детскими забавами, то есть, попросту, игрой. В Греции существовали соревнования детей и подростков, юношей и девушек и, однако, это не было спортом - при анализе таких состязаний легко можно установить, что они являются производными от древних посвятительных испытаний. Глубокая традиционность греческих игр может быть продемонстрирована, например, тем, что у греков, народа мореплавателей, были совсем не развиты водные “виды спорта”. Связано это с тем, что набор посвятительных испытаний традиционен, и испытания эти появились еще в ту эпоху, когда греки (как и прочие индоевропейцы) жили далеко от моря. Даже столетия приморской жизни не внесли изменений в набор испытаний (“спортивных состязаний”), хотя плавать и нырять греки, разумеется, умели.

Современный же спорт не только профессионален; он отличается также известной формальностью, ему придается особое значение - вплоть до политического. Спорт заменил собой массовый религиозный ритуал и победоносное шествие войск, он заменяет жертвопри ношения и парады, но вовсе не является гомологом греческих спортивных игр. Современный спорт в той же мере не является гомологом греческих занятий на палестре, как он не является гомологом причастия или иного религиозного ритуала.

Появившийся в Новое время спорт сразу “размежевался” с другим похожим, но не гомологичным явлением, пришедшим из прежних веков - с зрелищем. В самые разные века у разных народов существовали профессиональные и невольные гладиаторы, борцы, наездники, колесничие и т.д., но это не значит, что у этих народов были развиты спортивные состязания. Гладиаторы не являются спортсменами; к ним иное общественное отношение. В спорте главную роль играют участники, а в зрелище - зрители. Поэтому большинство “спортивных” профессий древнего мира по существу ближе к сегодняшним циркачам, борцам или шоуменам, к средневековым жонглерам, а не к спортсменам.

Сходное изменение претерпели и многие другие реалии старой культуры: в современности существует нечто, очень похожее по своему внешнему выражению, но в действительности это явление сейчас питается иными импульсами, живет по другим законам и по сути является чем-то новым, не гомологичным древней жизни. В качестве поясняющего примера можно вспомнить судьбу такого искусства, как танец. Танец является самим собой только когда он остается выражением эмоциональной жизни народа. Танец - проявление эмоции в движении, и в древности народный танец возникал как проявление народной души в движениях тела. Уже с первых веков новой эры в Греции народный танец исчезает и появляются профессиональные танцоры. Танец становится занятием, постыдным для свободного человека (точно так же, как участие в бегах или гладиаторском бое). Танец становится увлекательным зрелищем, искусством для зрителей. Таким он остается и до сих пор - профессиональным искусством, и как таковой не может быть прямо сопоставлен с танцами предыдущих эпох. Это два различных явления общественной жизни, хотя одно из них происходит из другого. Разумеется, есть еще современный танец как развлечение - на дискотеке. Однако этот танец, оставаясь танцем, относится к этому названию так же, как матерный анекдот к гомеровскому эпосу: это, конечно, “тоже литература”.