Морок над Инсмутом

— Ха! Да это же поп! — Слова, которые вылетали из его рта, были, вне всякого сомнения, английскими, но голос, гортанный, клокочущий мокротой, казалось, силился породить невозможные звуки. — Какой недостойный оппонент для меня. Поди-ка сюда, иоп! — Он протянул ко мне руки, меж пальцами которых уже начали отрастать перепонки, а ногти заменяться когтями, схватил меня за воротник и рывком поставил на ноги.

Я человек крепкого сложения, не легковес, и все же этот человеко-зверь с такой быстротой перенес меня на край утеса, как будто я был ребенком. Почувствовав, как из-под моих ног осыпаются камешки, я решил, что в его намерения входит швырнуть меня вниз. Шепотом я произнес последнюю молитву, готовясь разбиться насмерть о прибрежные валуны и гальку.

Но вместо этого Уэйт, крепко держа меня одной рукой, другой указал на море.

— Смотри, поп, смотри туда! — приказал он. — Увидь будущее и удивись!

Из моря глядели уже дюжины уродливых черных силуэтов. Некоторые из них добрались до отмели, где и стояли, выпрямившись во весь рост, так что море плескалось у их колен или бедер. Другие, лежа на животах, покачивались вместе с волнами, как жуткие пародии на дельфинов. Все вместе они издавали то самое пение и вой.

Когда Уэйт показал меня им, какофония стихла, сменившись отдельным редким кваканьем. Но в основном они просто стояли и молча смотрели.

— Истинные мои братья! — утробно рыкнуло державшее меня существо. — Скоро, свершив необходимое число жертвоприношений, я изменюсь и, освободившись от жалкой и недолговечной человеческой оболочки, займу по праву принадлежащее мне место в лоне извечного океана.

Представь же, поп, что, когда ты и толстый олух Кэллоуэй и все другие жалкие… черви… превратитесь в прах, забытые даже вашим ничтожным богом, я буду еще жить. Я буду в числе верных, когда звезды займут правильное положение и время возвращения придет. Я увижу, как восстанет из морских глубин несравненный Зеленый Город. Я буду здесь и упаду на колени, когда Он… Он! — стряхнет оковы и явится в ужасном великолепии, чтобы править на земле во веки веков! О, величайший из отцов, услышь призыв своего сына!

И он, не ослабляя своей ужасной хватки, снова поволок меня с утеса к алтарю, где задумчиво на меня уставился.

— Да… — бормотал он. — Да, ты можешь сослужить мне службу. Быть может, жертвоприношение христианского жреца ускорит желаемую метаморфозу. Но сначала надо покончить с самкой! — И, отшвырнув меня, словно котенка, он нагнулся в поисках жертвенного ножа.

Я шарил в карманах ветровки в поисках распятия. Борясь с ужасом, я поднял крест и двинулся на странную тварь.

— Во имя всемогущего Господа, остановись! — приказал я.

Уэйт в изумлении уставился на меня, а потом издал хохот, похожий на лай. Шагнув ко мне, он снова одним шлепком свалил меня с ног. Потом встал на колени, вырвал у меня крест и пальцами смял его в комок.

— Глупец, — квакнул он. — Как можно думать, что твой жалкий символ святости способен меня остановить.

— Распятие тебя не остановит, — сказал негромкий знакомый голос. — А вот это может. — Мощная рука с зажатым в ней предметом в форме звезды появилась откуда-то сбоку и втиснулась между мной и Уэйтом. Издав вопль ярости и страха, Уэйт отпрянул. С трудом поднявшись на ноги, он бросился к склону холма, но, съежившись, метнулся оттуда к пропасти. Но и там путь ему был отрезан.

Кэллоуэй помогал мне встать.

— Прости меня за опоздание, Родерик, — сказал он. — Чтобы собрать мою армию, пришлось повозиться. Мы чуть не выдали себя, когда какой-то дурак споткнулся на холме.

Оглянувшись, я увидел, что Кэллоуэй пришел не один. С ним были люди, человек десять или больше, и у каждого в руке был предмет в виде звезды. Они окружили чудовище-Уэйта, который теперь скорчился на земле в центре круга и жалобно подвывал. Кое-кого из пришедших я узнал: среди них был тот крестьянин, который указал нам дорогу, и кузнец, который нас чуть не побил. А еще морщинистый торговец и неразговорчивый хозяин паба. Все остальные были жителями Нижнего Бедхо.

— Вы знаете, что с ним делать, ребята, — сказал Кэллоуэй.

— Осторожно, Ройбен, он очень силен, — предупредил его я.

— Уже нет, — ответил мой друг. — Звездные камни об этом позаботились.

Я поволок Кэллоуэя к обрыву и показал оттуда на море, где в грозном молчании ждали те, собравшиеся.

— Посмотри на них!

— Я их видел, — спокойно ответил Кэллоуэй. — Они ничего не могут нам сделать. Утес слишком высок и хрупок, так что взобраться на него им было бы трудно, да и против наших амулетов они бессильны, хотя их и много.

И он опять повернулся к обессилевшему Уэйту.

Несколько мужчин, среди них кузнец, подошли к нему, в то время как остальные продолжали держать его под прицелом странных звездных камней. Он не сопротивлялся, когда его схватили, и тут я понял, что его ждет.

С возмущенным криком я бросился вперед, чтобы остановить гнусность, которую они затеяли, но туша Кэллоуэя заступила мне путь.