Морские досуги №6

… Леня выздоровел и еще долго служил на флоте. А со старпомом, который скоро стал командиром такой же соседней лодки, они помирились — впрочем, чего ссориться — старпом вовсе не был кровожадным, да и не в обиду сказать — на слишком разных орбитах они вращались, чтобы часто вспоминать друг друга! Такой, значит, был у меня медицинский опыт до сих пор иногда вспоминаю, хотя детали постепенно уже куда-то и ускользают! — смутился Николай Иванович. — Так сколько ты медицине служил? — ехидничал Рюмин — Да целых минут пятнадцать-семнадцать! — честно признался смеющийся Бардин. — Вот то-то! — победно завершил доктор. Меж тем, за разговорами, и не заметили, как совсем стемнело и в небе вспыхивали низкие яркие звезды — одна за другой, и целыми созвездиями. — Ну все, спать пора, завтра с утра — в путь! — сказал Бардин, подводя черту. Потихоньку все разошлись по своим спальным местам, кто — в машины, кто — в палатку, стали укладываться. Заметно похолодало и Палыч потащил к костру сучья нарубленного сухостоя, лежащие невдалеке. У костра остался Бардин, ловко прикуривший свою знаменитую пенковую трубку с головой индейца от кострового уголька, задумчиво шевеля длинным сухим суком горящее дерево и угли, и наблюдая за взлетающими в черное небо яркими искрами. И всем было ясно, что старый подводник сейчас уносится мыслями сквозь время к своим друзьям и кораблям… Мы все боимся не то, чтобы быть сентиментальными, но просто невзначай показать эти эмоции окружающим …

Директор дурдома

Начальник психиатрического отделения военно-морского госпиталя подполковник Игорь Царёв щедро насыпал в свою большую фарфоровую чашку хорошего растворимого кофе.

Продукт был финского производства, ароматный и удивительно вкусный.

Конечно, Царев бы и свежемолотый заварил, который убежденно считал куда как полезней. Да только достойных но условий пока нет. Ни кофе-машины, (мечта!) ни примитивной плиточки с одной конфоркой, чтобы вскипятить бронзовую джезве всего на две чашечки. Сам и виноват — лично не создал, а всякое командование любит, чтобы их подчиненные жили и служили по-спартански, и чем «спартаннее» — тем лучше. Сами мы, мол, так и жили с петровских времен, а, значит, и вы проживете.

Наверное, этот кофе там и растет — где-нибудь под Хельсинки, на соснах или рассыпанным на можжевельнике. А то и — прямо в их северных тундрах — подумал Сергей, — Прямо вот так, открыто. И поэтому, даже в растворимом виде, он стимулирует бодрость и тягу к радостям жизни.

День сегодня был — не плохой, не хороший, а — как обычно, «по накатанной дорожке» — Утренний обход, общение с больными, когда знаешь наперед, что спросишь что ответят, о чем спросят тебя…

Потом прием больных и просто клиентов амбулаторно, по знакомству, да и просто потому, что нельзя отказать или даже послать — по-русски, далеко и надолго… Надо хотя бы выслушать, проявить участие и… лечить, то есть — врачевать добрым словом! Прав был коллега — Гиппократ: «Врач — философ; ведь нет большой разницы между мудростью и медициной» Будешь тут мудрым, даже если не хочешь …

… Опять же — справки, на оружие и машины. Текучка, блин! Ординатор, молодой майор, учится в Питере настоящему делу военным образом, у него там было много и друзей, и — подруг, но кое-какое время на учебу у него все-таки оставалось. Был еще и психиатр поликлиники — жена офицера, дурная наследственность, но опять — на больничном, с малышом и неизвестно, когда выйдет.

Никуда не деться! Надо бы в еще одну караульную роту сходить, на молодых бойцов глянуть, к оружию допустить, — так и нет, от текучки не оторваться.

Но зато и повод есть заполнить многочисленные журналы для ублажения грядущей проверки медслужбой тыла ВМФ.

— Ничего, прорвемся! Вот только обещали нажаловаться на него «флотоводцы», аж начмеду флотилии, а то — и начальнику штаба. Ай, каждый день жалуются! Пусть сначала документы почитают! — ворчал врач.

Дело было в том, что приходили недавно лейтенант с бойцами и приводили «клиента». Лейтенант, свято веруя, что его командир подлодки — «Царь, Бог и воинский начальник!» безапелляционно заявил, мол, командир приказал вам госпитализировать этого бойца. Для очистки совести глянул на бойца, задал пару вопросов. Всё ясно — отец-командир решил использовать психиатрию в воспитательных целях — то есть необходимости нет.

Не стал он тогда проводить ликбез, малый выполнял приказ, поэтому разъяснять надо командиру, который от скромности, как говорится, не умрёт!

Разве только апломб задушит! Не худшее качество для командира, но как говаривал все тот же товарищ Гиппократ, «Все хорошо в меру».

Нажалуются, наверное — чуть что — звонят начальнику. А тот — не разбирается, прав или нет, а сразу «реагирует»! И считает — как правило — дополнительные знания — лишними. Своих хватает!

Вот как устроен мир — все вокруг жалуются на недостаток удачи, денег, связей… Вот хоть бы кто пожаловался на недостаток ума! — хмыкнул врач.

И тут, действительно, назойливо зазвонил телефон. Царев вздохнул и поднял трубку телефона гарнизонной АТС.