Морские люди. В двух частях (СИ)

Работы закончились в темноте. Лодка бесшумно описала циркуляцию и, не высовываясь из морской пучины пошла прочь. Морские авиаторы свое дело знали. Буи вновь выдали ее координаты. Морские пехотинцы и вьетнамские пограничники усилили наблюдение за побережьем. В их задачу входило обнаружить и установить слежку за каждым из отряда подрывников. Те, уже с новыми документами и деньгами высадились на пустынном берегу острова. Утром они, продрогшие от ночного холода, одетые в обычное для рыбаков рванье подали условленный сигнал. Подошла возвращавшаяся с проверки ночных ловушек джонка. Щупленький шкипер принес чайник горячего чаю. Предложил он и более крепкий напиток, услышав угрюмо брошенное "хонг" - нет, убрал принесенную бутылку.

Молча сидели до прибытия в поселок, старший оставил на столике конверт с деньгами, спрыгнул на причал. За ним последовали остальные "рыбаки", быстро смешались с толпой продавцов, покупателей, праздно шатающихся. Тем не менее, к вечеру командование имело фотографии каждого, оно узнало, кто где поселился и кто именно из местных активистов отныне несет ответственность за своего подопечного.

Полмесяца спустя на акватории бухты вновь появился водолазный бот. Саперы морской пехоты повторно приступили к очистке дна от затонувших боеприпасов. Они постепенно продвигались к узкости и прекратили работы не выходя из акватории бухты, на подступах к выходу из нее. Действия водолазов не остались без внимания населения, а, значит, о них знали гости, мягко говоря, нежелательные. Но кто мог догадываться, что параллельно велись скрытные действия по удалению с не менее великими предосторожностями заложенного фугаса.

Как-то незаметно исчезали внедренные люди. Кто-то утонул во время шторма, кого-то зарезали во время пьяных драк, третьи наверное уехали куда-то. Береговая жизнь, чего только не случается на этой грешной земле.

Шли дни, БПК исправно нес службу. Люди постепенно привыкали к новым условиям, стало забываться, как старшину второй статьи Иванова и его подчиненных однажды без всяких объяснений отстранили от несения вахты. Впрочем, та контрастная отметка от затонувшей баржи больше не появлялась. Наверное, убрали железяку во время очередной очистки акватории. Вывезли на металлолом, не иначе. Так решили подчиненные Петьки.

-Ну и правильно сделали, нечего глаза мозолить своим присутствием, - рассудил он, не заметив ее отметку.

Положим, она сама убралась, те, кому известно об этом молчали, другим было все равно, поэтому молчали тоже. Экспериментаторы тем более вели себя тише воды, ниже травы. Одни, разработчики, продолжали трудиться в своих научных лабораториях. Другие, кому было приказано быть исполнителями, недолго, до поры до времени ходили в шкуре овечек среди жителей Камрани.

Вновь матрос Конев имел возможность встречаться с Льен, продолжать изучение вьетнамского языка пусть на бытовом, начальном уровне. Придет время, можно будет сказать девушке, что она ему нравится.

КОРРЕСПОНДЕНТ И "ОБЬ"

Прибыл большой десантный корабль из Владивостока. Его поставили на середине бухты. Тупоносый, громадный даже по сравнению с БПК, он напоминал неуклюжего бегемота. Матрос Зверев не преминул сообщить об этом братве и предположил:

-Вот сейчас разинет свою пасть и пойдут плавающие танки или бронетранспортеры, чем он там напичкан неизвестно, своим ходом прямо к берегу. А что, мы на полуострове, охранять базу нужно и с суши.

Вместо танков к берегу пришла шлюпка, доставившая корреспондента газеты Тихоокеанского флота "Боевая вахта". Был он небольшого роста, в очках, и, как ни странно, оказался нерусской национальности. Прибывший представился начальнику политотдела:

-Капитан третьего ранга Юрьев. Командирован на военно-морскую базу Дахлак в Красном море, с правом посещения кораблей, находящихся в Камрани, Африке.

-Эк вас забросило! -удивился капитан первого ранга Алексеев.

-БДК идет на модернизацию на запад, в штабе согласились использовать оказию. Здесь простоят трое суток, прошу добро поработать это время в частях и на кораблях.

-Про наших напишете, это хорошо. Народ героический, а слово приятное сказать некому. Кстати, ваши материалы читал еще в Советской Гавани, можно сказать, мы заочно знакомы.

-Я служил в газете "На страже Родины" Сахалинской флотилии, это семидесятые годы. Потом немного в многотиражке дивизии речных кораблей "Боевой призыв" на Амуре. Сейчас в "Боевой вахте".

Олег Викторович вынул из тумбочки банку кофе, сахарницу.

-Ого, покидало! Заканчивали Львовское политическое, факультет журналистики?

-Нет, там проходил лишь курсы повышения квалификации. До газеты обслуживал крылатые ракеты для ТУ-шестнадцатых. С детства хотел стать журналистом, но для поступления в университет нужно было знать иностранный язык. В нашей школе его не преподавали. Уже курсантом узнал, что в военном Львовском училище вступительные экзамены без всякого иностранного. Не слышал я о нем, откуда, в тайге рос. Писал много, не сразу, но взяли в газету. Кстати, пока являюсь единственным родившимся в Якутии военно-морским корреспондентом.