Морской космический флот. Его люди, работа, океанские походы

Очередной звонок – и вот она долгожданная большая перемена. Сорвавшись с места, толкая и опережая рядом бегущих, возбуждённые мальчишки и девчонки бежали к большому обеденному столу. Тарелки, наполненные только что сваренным супом или щами, куски свежевыпеченного хлеба ещё больше возбуждали аппетит. Наконец рассевшись, приступали к еде. И только стук ложек, да характерные звуки поглощаемой пищи нарушали временную тишину.

Четыре года учёбы в начальной школе пролетели быстро. Наступил новый, наиболее трудный этап в жизни тех, кто смог продолжить учёбу дальше. Многие такой возможности не имели. Получив начальное образование, вынуждены были помогать родителям и работать в колхозе.

В пятый – седьмой классы приходилось ходить за четыре километра в соседнюю деревню. Прямого сообщения с этой деревней не было. Тропинка пролегала по полям и небольшому смешанному лесу.

Вот Я – «мужичок с ноготок» упорно пробираюсь вместе с моими сверстниками в школу, которая находилась в соседней деревне. Ни четыре километра бездорожья, заболоченная низина, раскисавшая в весеннюю распутицу и осеннюю непогоду, зимняя стужа и метели, пронизывающие ветхую одежку, не могли остановить нас в стремлении к знаниям. Учеба давалась мне легко. Окончив семилетку с отличием, я был рекомендован на учебу в среднюю школу. Ближайшая средняя школа была только в городе Солнечногорске, что в семи километрах от деревни. Ходить в школу приходилось одному. Транспорта не было. Деревенские сверстники, получив начальное или семилетнее образование, оставались работать на селе. Немногим удавалось закончить ПТУ. В те годы молодежь из деревни не отпускали. Не хватало рабочих рук. Трудности, пережитые за время учебы в семилетней школе, притупились или вовсе стерлись в памяти. Остались яркие воспоминания, особенно шалости, присущие тому возрасту.

Зима. Иногда решали в школу не ходить. Трудно было уговорить на это девчонок, но мы шли на хитрость. Выйдя из дома чуть раньше и добравшись до леса, прятались в кустах. Предрассветная темнота надежно укрывала нас. Увидев, что девчонки подходят к лесу, зажигали фитильки и, изображая волков, негромко воя, перебегали от одного куста к другому. На девочек это действовало устрашающе: постоят, посоветуются, но дальше идти боятся. Конечно, они понимали, что идти на занятия смысла уже нет, а вернуться же домой так рано, они не решались, так как родители могли заподозрить в обмане. Раскрыв нашу хитрость, девчонки решили присоединиться к нам, их желание было принято нами с радостью.

Укрывшись в еловой чаще от пурги и пронизывающего ветра, мы разжигали костер и запекали картофель. Сало и приготовленные на обед бутерброды, пышущий жаром картофель с большим аппетитом съедались. Отдохнув и повеселившись, неохотно возвращались домой.

Были и другие поступки, связанные с прогулами. Вот один из них. Глубокая осень. В ночные часы случались заморозки, сковывая мелкие водоемы и протоки тонким льдом. Домашние гуси, привыкшие летом плавать в них, не покидали их и в холодные дни, свободно плавали в полыньях, вылавливая мелкую рыбешку. Зная об этом, мы пользовались случаем и удовлетворяли спящую в нас страсть к охоте и добыче пищи. Увидев отбившийся от дома выводок, вылавливали одного из гусей и удалялись в лес. Приготовить фаршированного яблоками гуся мы умели. Этому научили нас старшие товарищи.

Рецепт прост. Подготовленная тушка гуся натирается солью, шпигуется яблоками и тушится на специальном кострище (это ямка в земле, которая выкладывается опавшими листьями). В эту ямку закладывается тушка гуся и очищенный и слега посоленный картофель. Сверху все это укрывается листьями и небольшим слоем земли. Затем над этой искусственной духовкой разводится костер. Два часа ожидания – и кулинарный шедевр готов.

Рассевшись вокруг собранных в кучу догоравших углей, приступали к нехитрой трапезе. Дымящиеся куски мяса, яблоки и тушеный картофель приятным ароматом возбуждали аппетит. Кипяток с заваренными листьями черной смородины или малины с мятой, разлитый в солдатские кружки, приятно обжигал губы и согревал ладони. Кто-то выкладывал краюху свежеиспеченного пшеничного хлеба. Коля Рига доставал баночку меда. Под смех и веселые шутки незаметно опустошался нехитро сервированный стол. Помню, что все было необыкновенно вкусным. Очевидно, что свежий воздух, аромат хвойного леса и слегка уловимый запах дыма от тлевшего костра усиливали это ощущение. Даже пугливые синички, слетевшиеся к кострищу, нежно попискивая, терпеливо ожидали угощения. Иногда мышка-полевка, напуганная громкими голосами и треском ломаемых веток, осторожно выглядывала из-под валежника. Убедившись, что ей никто не угрожает, незаметно возвращалась к своей норке. И только дятел, увлеченный своей работой, не обращая на нас внимания, терпеливо стучал по стволу высохшего дерева, добывая себе корм.