Морской лорд. Том 2

– Джон, возьми двадцать человек на лошадях и отведи их в замок, – приказал я своему рыцарю.

Замок – тоже деревянный мотт и бейли – принадлежала графу Честерскому и располагалась примерно в дне пути отсюда. Там нес службу отряд из двух рыцарей и двух десятков пехотинцев, основной задачей которых было сообщать графу, какую еще его деревню разграбили люди Роберта де Бомона.

– Предупреди их, что эти солдаты нужны мне живыми и здоровыми, заберу недели через две, расходы на питание компенсирую, – проинструктировал Джона.

4

Мой отряд теперь весь был конный, и мы могли намного быстрее перемещаться в нужное место. Тибо Кривой рассказал мне, что их отрядом, собранным из наемников и вассалов графа Лестерского, командует рыцарь Бодуэн из Фландрии, приятель Вильгельма Ипрского, графа Кентского. В отряде было около пятисот человек, но все вместе никогда не нападали. Часть отряда, примерно полторы сотни, где-то южнее грабят владения графа Глостерского или его сторонников.

– Там в основном фламандцы, – сообщил он. – Наши здесь остались, чтобы, если ситуация изменится, без проблем перейти на сторону графа Глостерского. Он пригрозил, что не будет нанимать тех, кто воевал против него.

– Тогда ему скоро не с кем будет воевать! – произнес я.

– Да, – согласился Тибо, – всем стало наплевать, кто король по праву, а кто нет, лишь бы хапануть побольше, пока война не кончилась. – Он тяжело вздохнул. – Сам надеялся разбогатеть, а потом купить домик в крепком городе и дожить последние годы спокойно.

– Рана заживает хорошо, может, еще успеешь, – утешил я. – У меня большое подозрение, что война не скоро закончится.

– Кому я нужен без коня и доспеха?! – резонно заметил рыцарь.

– Выздоравливай, а там подумаем на счет коня и доспеха, – сказал я.

Тибо Кривой сразу приободрился:

– Я слышал, Гилберт у тебя служит.

– Да. Женился на сестре моей жены, и я дал ему манор в Линкольншире, – рассказал ему.

– Повезло парню! – с завистью воскликнул Тибо и как бы шутливо спросил: – А больше сестер на выданье нет?

– Увы! – ответил я. – Но и для тебя что-нибудь придумаем. Главное, выздоравливай.

– Теперь должен выздороветь! – произнес он повеселевшим голосом и посмотрел на меня, как ребенок на Деда Мороза, принесшего подарки.

Людям двенадцатого века, жестокого, безжалостного, мои проявления человечности кажутся удивительными. Через восемь с небольшим веков в Западной Европе таких, как я сейчас, будут считать извергами. Помню, на курсах английского на Мальте со мной в группе занимались студенты из Испании. Им правительство оплачивает три недели обучения. Они были уверены, что у верблюда в горбу вода. Я рассказал, что мой приятель тоже так думал. Воюя в Афганистане, он решил проверить и прострелил горб. Оттуда потекла кровь. Закончив рассказ, почувствовал, как изменилось отношение ко мне: от меня все как бы внутренне отодвинулись. Они почему-то решили, что я тоже воевал, а значит, убийца.

Вернулся Умфра со всей своей группой. В последнее время он начал вживаться в роль рыцаря, покрикивать на подчиненных – в общем, пальцы растопыривать. Сейчас он был притихший, будто зарождавшуюся спесь солнцем припалило.

– Чуть не попались, – сообщил Умфра. – Следили за их отрядом, который базируется в деревянном замке на холме возле деревни, и не заметили, что нас окружают. Хорошо, пес залаял. Через лес ускакали.

Видимо, первая группа тоже не заметила.

– Как они узнали, что вы за ними следите? – спросил я.

– Понятия не имею, – ответил Умфра.

– Хорошенько подумай, – потребовал я.

– Близко мы к ним не приближались, – начал вспоминать он. – Костер жгли только ночью и в ложбинах…

– А зачем жгли? – перебил его.

– Мясо жарили, – ответил Умфра. – Ягненка подстрелили, он от стада отбился.

– Из-за ягненка вы чуть и не погибли, – пришел я к выводу.

– Нас никто не видел! – заверил Джон.

– Это не важно. Они поняли, что в округе появились воры, и выследили вас, как и предыдущих, – объяснил ему.

Я оставил в лагере десять человек охранять трофеи и раненых, а с остальными поскакал рассчитаться с отрядом фламандцев. К нашему прибытию отряда на месте не оказалось. По моему приказу взяли «языка» – крестьянина из деревни. Он сообщил, что за день до этого отряд ушел на запад, где находились земли графа Глостерского. Мы захватили крестьянина с собой, пообещав отпустить живым и невредимым, если не соврал, и наоборот. Ехал он на крупе коня позади одного из лучников. Вечером ходил враскарячку и жаловался, что растер бедра до крови. Я отпустил его утром. Теперь не успеет нам помешать: до дома ему добираться не меньше двух дней.

Время уже близилось к вечеру. Закапал дождь, и я подумывал, не вернуться ли нам к сожженной деревне, которую недавно проехали? Но приискала высланная вперед разведка и доложила, что навстречу движется отряд с обозом и скотом. Кроме фламандцев, больше здесь ходить вроде бы некому.

– Они видели вас? – спросил я.

– Нет, – заверил разведчик.